Виктор Ребрик. Рама-вождь ариев. Ч.1. Юность Рамы. Описываемые в этой повести события происходили примерно за 1280 или 1270 лет до рождества Христова на севере страны, известной теперь под названием Ирак, а тогда составлявшей отдельное государство с несколько неблагозвучным для современного уха названием Маиттанне (слово родственно современному персидскому слову "майдан", что означает площадь). Соседи называли это государство несколько по-другому и тоже весьма неблагозвучно – для ассирийцев это был Ханигальбат, а для египтян – Нахараина (страна двух рек, имелись в виду Тигр и Евфрат). Впрочем, во владении Маиттанне находились лишь верховья Тигра и Евфрата, их среднее течение принадлежало в те времена Ассирии, а нижнее – Вавилону. Жители страны удивились бы, если бы им сообщили, что они живут за столько-то лет до рождества неизвестного им бога. Всякий житель страны ответил бы, что он живет в таком-то году правления великого царя Шаттуары Первого. Более образованный упомянул бы и год правления ассирийского царя, царя множеств Ададнерари Первого, которому Маиттанне платила дань. И уж совсем ученый человек (например, писец царской канцелярии) упомянул бы еще трех современных великих царей-хеттского царя Хаттусилиса Третьего, вавилонского царя Назимарутташа и великого египетского фараона Рамсеса Второго. Он также обязательно сообщил бы, что эти четыре великих царя, наряду с царем Маиттанне, владеют фактически всем цивилизованным миром. Но даже он затруднился бы назвать имя царя Алаксандуса, владевшего страной Аххиявой и городом Вилусой, находившимися где-то на крайнем северо-западе, в районе Верхнего моря, и царя страны элам, расположенной к востоку от Нижнего моря, с неблагозвучным даже для древнего уха именем Унташ-Напириша. Столицей страны был город Вашшукканне, находившийся на берегу Евфрата. Город значительно уступал в размерах столице Ассирии Ашшуру, не говоря уже о Вавилоне и Фивах. Однако жители города гордились им и утверждались, что города с таким пестрым населением и такой разноообразной культурой на найдешь больше нигде в мире, за исключением разве что сирийского портового города Угарита. "В нашем городе живут представители как минимум 8 народов – арии, хурриты, ассирийцы, вавилоняне, хетты, сирийцы, финикийцы и израильтяне. И все они процветают под властью нашего великого царя"- сказал бы типичный житель города Вашшукканне. Вот у этого великого царя и родился однажды сын. Шаттуара был, конечно же, очень рад рождению сына, и первым прикоснулся к нему, а затем предложил ему масло и мед в золотой ложке, сказав при этом: "Я даю тебе знание меда и масла, сотворенное щедрым богом Савитаром. Живи сто лет в этом мире, охраняемый божествами, живущий долго". Наклонившись к ушам ребенка, он прошептал молитву, служащую пробуждению разума: "Разум пусть вложит тебе бог Савитар, разум-богиня Сарасвати, разум-боги Ашвины в голубых лотосах". Прикоснувшись к плечам сына, он сказал: "Будь камнем, будь топором, будь золотом неодолимым. Воистину, ты – Веда, называемая сыном, живи сто лет". которого назвали по-ассирийски Нарам-Син, а на священном древнем языке ариев Рама-Чандра. Санскритское имя мальчика должно было иметь только четное количество слогов, полная форма имени из четырех слогов символизировала священно знание, а краткая из двух (Рама)-высокое положение мальчика. Отец решил дать ему наилучшее воспитание, чтобы подготовить его к роли наследника престола. Другому, старшему сыну, тоже Шаттуаре, он не очень доверял, подозревая его в тайных стремлениях к свержению отца и захвату престола, и сослав его в отдаленную северную провинцию, граничившую с дикими горцами кутиями, то и дело совершавшими набеги на страну. До семи лет Рама находился на женской половине дворца, а затем началось время учебы... ? ? ? Главными предметами были клинопись, религия и военное дело. Клинописи Раму учил начальник придворной школы писцов (эдубы) Ашшурубаллит, ассириец по происхождению, проживший в Вашшукканне уже немало лет. Ашшурубаллит, высокий, с большой седой бородой, проницательными черными глазами и хитрым взглядом, как считали некоторые, был ассирийским шпионом, и помог ассирийцам победить и захватить в плен царя Шаттуару во время последней войны. Другие утверждали, что он работал также и на хеттов, Как бы то ни было, именно благодаря Ашшурубаллиту ассирийцы не только пощадили царя, но и оставили править в Маиттанне в качестве своего вассала, обязанного ежегодно платитть дань великому царю Ададнерари Первому и его преемникам, о чем был торжественно заключен договор, а также были принесены клятвы именами ассирийских (Ашшура, Иштар, Ану, эллиля и эа) и митаннийских (Индры, Митры, Варуны и близнецов Насатья) божеств. Царь очень ценил Ашшурубаллита и именно ему доверил обучение сына клинописи. Обучение вызывало у Рамы немало вопросов. Он мог согласиться с тем, что необходимо изучать клинопись, которой пользовался весь цивилизованный мир (за исключением египтян и ахейцев). Но необходимость изучения аккадского языка в его двух главных разновидностях (ассирийской и вавилонской), а также шумерского, на котором никто уже не говорил, не была ему понятна. Он усвоил с детства, что священный язык ариев, на котором были созданы гимны Вед и говорил царь, его семья и знать, был столь сложен, что не поддавался записи клинописными знаками. Они бы наверняка исковеркали его произношение, что было бы святотатством и вызвало бы справедливый гнев великих богов. Но почему нельзя было писать той же клинописью на языке большинства населения (хурритском), тем более что однажды царь Тушратта написал на нем письмо даже фараону Египта Аменхотепу Третьему? Хурриты, как говорят, пришли в страну Маиттанне несколько тысячелетий назад, намного раньше ариев. Родственные им племенами, называвшие себя вайнахами, как утверждают, до сих пор жили в северной части Кавказских гор. Сами же арии появились в Маиттанне несколько сот лет назад, их предки когда-то кочевали в просторных степях к северу от Каспийского моря. Ашшурубаллит не принимал возражений ученика. "Аккадский язык давно уже стал языком международной переписки, даже египетский фараон использует его в своей канцелярии. Кроме того, Ассирия-самая цивилизованная страна в мире, обладающая самой древней культурой, знание которой необходимо всякому образованнному человеку. Конечно, вашим правителям не помешало бы знать язык своих подданных, и великий Тушратта это понимал. Вы недооцениваете хурритов, считая их дикарями, это гордый и свободолюбивый народ, который может принести вам немало неприятностей. Но язык хурритов не прост, и заставлять учить его египтян и другие народы было бы издевательством. Гораздо разумнее, чтобы все народы пользовались одним международным языком, и кроме аккадского, ни один другой язык не способен выполнять эту функцию"-говорил Ашшурубаллит. Он утверждал, что ассирийская клинопись-самая совершенная письменность в мире. На этот счет у Рамы тоже были возражения. Письменность, в которой было 330 знаков, имевших зачастую по нескольку значений (одно или два шумерское и несколько аккадских), при этом выбрать правильное значение часто можно было лишь благодаря контексту, не казалась ему столь удобной. Один знак иногда обозначал все слово, иногда лишь слог. Приходилось выучивать наизусть списки слов и значений на шумерском и аккадском языках. На проще ли последовать примеру жителей сирийского портового города Угарит, упростивших клинопись до такой степени, что в ней осталось лишь 30 знаков, каждый из которых обозначал определенный звук, так что ею было легко писать на любом языке, даже по хурритски? Ашшурубаллит ответил, что угаритская письменность изобретена торговцами, чтобы легче было заключать сделки, это письмо профанов и невежд. Клинопись же была дана людям богами еще до потопа, вначале ее получил мудрый древний народ шумеров, который затем был завоеван аккадцами и растворился в них (некоторые говорят, что часть шумеров решила не оставаться под властью царя Саргона и покинула страну, уплыв далеко на восток, в богатую страну Мелухху, где они основали немало городов). Знаки клинописи имеют также и тайные значения, известные лишь немногим посвященным (Ашшурубаллит хитро взглянул на Раму), в них сокрыты все тайны природы и богов. После того как все знаки были изучены, Ашшурубаллит и Рама стали читать большие тексты. Раме очень нравилась поэма "Когда вверху", в которой повествовалось о происхождении богов и о борьбе бога Ашшура с чудовищами, завершившейся его победой и сотворением мира из тела убитого чудовища (в вавилонской версии, впрочем, эти чудеса почему-то совершал бог Вавилона Мардук). Но Ашшурубаллит считал, что представителю другого народа не следует слишком углубляться в священные тайны ассирийской веры, являющиеся достоянием лишь соответствующих жрецов, и неохотно отвечал на вопросы об ассирийских богах. Чувствовалось, что он знал гораздо больше, чем говорил. Однажды он сказал Раме: "Наши боги – как люди, но более могучие, вечные и умеют летать. Однажды они спустились на Землю, научили несчастных диких людей возделыванию земли и выращиванию скота, возведению домов и храмов, плавке металлов, а также другим благам цивилизации. Но человек – очень неблагодарное животное и плохо почитает богов, поэтому они насылают на него разные беды – засуху, голод, болезни и землетрясения. Боги устроили между собой войну и покинули Землю, но время от времени они появляются в собственных храмах и творят чудеса. Когда-нибудь они вернутся и накажут грешное человечество за пренебрежение к ним". Не очень-то любил Ашшурубаллит обучать Раму истории. "Зачем нужны все эти списки царей разных стран с указанием , когда и где они правили и что они сделали, тем более что история, как правило, никого ничему не учит? Достаточно знать жизнь и подвиги хорошего царя Саргона и плохого царя Нарам- Сина. Царь сам волен выбрать, чьему примеру следовать". Они читали рассказы о подвигах Саргона Аккадского, завоевавшего весь цивилизованный мир и умело правившего подданными, и о злодеяниях Нарам-Сина, преследовавшего жрецов и грабившего собственный народ, за что он и был подвержен справедливой каре богов. Читали и о подвигах героя Гильгамеша, правившего гораздо ранее Саргона в шумерском городе Уруке, но ходившего походами даже в Ливан и чуть было не добившегося для себя бессмертия, но ему помешала мерзкая змея, укравшая добытое им с таким трудом со дна моря растение. Не много было и географии. Как учил Ашшурубаллит, Ассирия (Аккад) находилась в центре мира, к югу от нее лежала Вавилония (Шумер), к востоку элам, к северу -страны Наири или Уруатри (в том числе Маиттанне), а к западу-Сирия (Амурру). О других странах у него было туманное представление, а может быть, он не хотел о них слишком распространяться, считая это знание секретным. Гораздо важнее для обучения будущего царя он считал ассирийские законы. Законы не только читались, но и выучивались наизусть. Ашшурубаллит утверждал, что ассирийские законы – самые человечные и дают подданным немало прав, хотя и многого от них требуют. "Наши законы гораздо более гуманны, чем законы вавилонян, хеттов и народа израильтян, якобы получивших их от какого-то неизвестного ранее бога. А у египтян и вообще нет законов, фараон волен делать все, что ему заблагорассудится". Раме ассирийские законы не казались столь гуманными, за преступления часто полагалась смертная казнь, иногда ее заменяли палочными ударами или денежным штрафом. Преступления, совершенные знатным или свободным человеком, наказывались менее сурово, чем преступления, совершенные рабом, тому почти всегда грозила смертная казнь, а свободный мог откупиться. Впрочем, сам факт наличия четких и неизменных законов казался ему благом по сравнению, например, с хеттами, у которых новый царь часто изменял существующие или вводил новые законы, а в каждой провинции к тому же действовали свои законы, так что, например, убив человека, преступник мог сбежать в другую область, где за это полагалось более мягкое наказание. Но все же изучение законов наизусть было делом тягостным и скучным. ? ? ? Религии Раму учил главный брахман Яджнавалкья. Он не умел читать, но знал все ведические гимны и комментарии к ним (брахманы) наизусть. Сам он читал, что царю не стоит изучать подобные вещи, его задача – сражаться и управлять страной, но по сложившейся в стране традиции царь выполнял обязанности верховного жреца, поэтому ему приходилось руководить важными обрядами. "Бог Праджапати создал три касты. Брахманов (жрецов) он создал из своей головы, кшатриев (воинов) – из рук, а вайшьев (земледельцев, торговцев и ремесленников) – из ног. Поэтому каждый должен заниматься своим делом, и царь, относящийся к касте воинов, не должен производить никаких обрядов, этим должны заниматься специально подготовленные жрецы", – утверждал Яджнавалкья. Нехотя он взялся за обучение Рамы, повинуясь приказу царя, и был суровым учителем. Раме приходилось заучивать наизусть гимны в честь 33 ведических богов, главными из которых были Индра, Митра и Варуна. Им соответствовало три звука священного слога "Аум" и три сферы – земная (бхур), воздушная (бхувар) и небесная (сувар), а также три Веды (Риг, Сама и Яджур). Четвертая же Веда (Атхарва) содержала тайные заклинания, которые могли воспроизвести лишь очень великие маги, и соответствовала неслышимому четвертому звуку в мистическом слоге. Царя в нее не посвящали. Немало гимнов было посвящено и священному огню (Агни), Солнцу (Сурье), божественному напитку Соме и другим божествам. Рама обратил внимание на сходство шумерской и арийской концепции трех божеств ( называвшихся по-шумерски энки, энлиль и Ан), которым соответствовали три похожих мира, а также на то, что священный слог напоминает шумерский глагол "ам" (он есть) и аккадское имя божества неба Анум. Яджнавалкья не ответил на вопрос Рамы, шумерским он не владел. Кроме молитв и заклинаний, приходилось изучать и правила проведения обрядов (лишь тех, в которых требовалось участие царя). Обряды были различными, за различные согрешения полагались искупительные жертвы, часто проводилась жертва коня, во времена очень больших бедствий (войны, болезней, засухи) практиковались и человеческие жертвы, чтобы умилостивить разгневавшихся богов. Живого человека, впрочем, можно было заменить его деревянной статуей, но это мог сделать только великий маг, могущий вдохнуть в эту статую жизнь, чтобы потом принести созданного человека в жертву. Изучалось также строение алтаря, по форме напоминавшего птицы, поскольку на нем жертвы возносились в небеса. Более интересными были занятия по символике. На них разбирались значения различных мистических символов – точки, круга, треугольника, квадрата, полумесяца, звезды. Точка соответствовала изначальному состоянию мира, круг – его современному состоянию, треугольник острием вниз – элементу огня, квадрат – земли, полумесяц рогами вверх – воды, шестиконечная звезда – воздуха. Как-то раз Яджнавалкья показал Раме весьма замысловатый символ. В основе его лежал знак счастья (свастика), который был издавна известен Раме по хурритским блюдам, украшенным этим знаком. Однако в этот раз над свастикой был расположен полумесяц рогами вверх, а над ним-три точки, над которой была расположена еще одна точка. Рама терялся в догадках, что бы это могло означать. Яджнавакья объяснял: "Четыре ветви свастики обозначают наш земной мир и четыре группы его обитателей (богов, людей, животных и обитателей ада).-Рама отметил, что этот напоминает шумерский знак для изображения Земли, читавшийся "ки", но не стал задавать брахману лишних вопросов. – Над ним расположена Луна, на которой живут предки. Те, кто умирает ночью, в период, когда луна уменьшается, или тогда, когда дни становятся короче, попадает туда, живет там в виде теней вместе с предками, а затем возвращается на землю. Над Луной расположено Солнце, а над ним – третье небо, обозначенное на символе тремя точками, и называющееся Брахмалока. Те, кто умирает днем, в период, когда луна растет или тогда, когда дни становятся длиннее, попадает на третье небо и больше никогда не возвращается на Землю. " Тут Рама не выдержал и задал вопрос: - Неужели самое важное – это умереть в подходящий момент? А как же дела человека, неужели они не играют никакой роли в том, куда он попадет после смерти? - Дела тоже важны, за них осуществляется воздаяние по закону кармы (Яджнавалкья как бы не замечал, что описанная им выше концепция противоречит воздаянию согласно делам). Но не все подчиняются этому закону. Те, кто поняли тайный смысл Вед, не подчиняются этому закону и попадают гораздо выше, чем даже третье небо, это место обозначено на диаграмме верхней точкой, там нет ни пространства, ни времени и называется оно Нирвана. Но тебе пока нельзя знать этой тайны, ты узнаешь ее по завершении обучении, когда тебя посвятят в сан дваждырожденного. Раме очень хотелось узнать метод вознесения на самое верхнее небо, и он всячески приставал к Яджнавалкье с просьбами объяснить ему эту тайну. Наконец, Яджнавалкья не выдержал и сказал: - Я научу тебя магической формуле, ты должен произносить ее ежедневно по многу раз, но не механически, а размышляя над ней. Когда ты постигнешь ее суть, ты сам поймешь, как попасть в Нирвану. Заклинание звучало так: "Тат твам аси" (ты есть то). Рама произносил ее при всяком удобном случае, но так и не мог понять ее значения. "Ты есть то, то есть ты, то ты есть – бессмыслица какая-то, ничего не понятно",-недоумевал Рама. В конце концов ему надоело, и он решил, что ему, наверное, никогда не попасть в Нирвану... ? ? ? Военному делу, в особенности умению править колесницей и стрелять из лука, находясь в ней, Раму учил заведующим царскими конюшнями Кришна. Кришна был самой загадочной личностью в Вашшукканне, о нем ходило немало легенд и слухов. Никто не знал , откуда он родом. У Кришны были длинные черные волосы,темные глаза и смуглое тело. По виду он не был похож на ария, говорили, что его мать была родом из Мелуххи. Кришна носил почему-то еще и хурритское имя Киккули и говорил по-хурритски и по-хеттски. А вот на священном языке ариев санскрите он говорил с ошибками, то и дело путая падежи, а то и переходя на (очевидно) свой родный язык, который несколько напоминал санскрит, но и во многом отличался от него. Несмотря на свое непонятное происхождения, Кришна относился к группе колесничих (марианна), составлявших знать государства Маиттанне и царскую дружину. Несколько они прибыли на колесницах из далекой северной страны вместе с тогдашним царем, завоевали хурритов и создали государство Маиттанне. В те времена кони и колесницы были их собственностью, а сами они входили в совет, без которого царь не решал ни один важный вопрос. Теперь все изменилось к худшему: коней они получали из царских конюшен, а колесницы и оружие – из царских арсеналов, а все важные дела царь решал единолично. Тем не менее, они по- прежнему считались знатью, а за службу получали вознаграждение или поместья с крестьянами, часть дохода от которых шла им, а часть отдавалась в царскую казну. Поместья не считались собственностью марианна и могли быть отобраны у них, если они прекращали службу. Непонятно каким образом Кришна стал заведовать царскими конюшнями, но с тех пор, как это произошло, в окрестностях Вашшукканне стали все чаще появляться волки, которых там ранее не видели даже старожилы, и задирать лошадей. Злые языки утверждает, что это Кришна со своими сообщниками ворует лошадей, а затем продает их на рынке в Ашшуре. Сам Кришна вскоре построил большой и красивый дом в центре Вашшукканне. Доказать вину Кришны, тем не менее, было невозможно, а дом он мог построить и за счет большого приданого, полученного его женой Лакшми от своего отца-богатого хеттского купца. У Кришны было немало талантов. Он отлично пел, играл на кифаре и на флейте, очаровывая публику, особенно женщин, своей игрой. Пел Кришна на всех известных ему языках. Прежде всего, на своем родном языке: -Хай дэвлалэ, ромалэ, чявалэ, чяй джяла дромэса... а также по-хурритски: -Иври Арале, таре Арале, ари Арале., и на каком-то странном языке, слова которого напоминали смесь аккадского и египетского языков: -Шаяма, шамашрера, хори хорира, Хорира хори, хой хори Хори хорира (это был, очевидно, гимн в честь ассирийского бога Солнца Шамаша и его египетского собрата Хора-Ра). Иногда он приводил в негодование брахманов, исполняя под аккомпанемент кифары священные гимны Вед, при этом подвывая и вставляя туда какие-то странные и ничего не значащие слова и междометия: -Ха-а-а у-у-у ха-а-а у-у-у ха-а-а- у-у-у А-а-а-джьядоха-а-ам, а-а-а-джьядоха-а-ам, а-а-а-джьядоха-а-а у-у-у ва-а-а э-э-э, а-а-а-джьядоха-а-ам, э-э-э а-а-а-джьядоха-а- ам... Кришна также предсказывал желающим судьбу за соответствующее вознаграждение. Для этого ему было достаточно посмотреть на ладонь левой руки клиента. Для более точных предсказаний он использовал набор из 77 табличек, на которых были изображены знаки, напоминавшие египетские иероглифы. Купцам Кришна предсказывал дальнюю дорогу, девушкам – скорый брак и деторождение, а воинам, отправлявшимся в поход – геройскую смерть в бою или благополучное возвращение домой. Предсказания Кришны, как правило, сбывались. Девушки были без ума от Кришны, и Кришна этим пользовался. Однажды несколько пастушек решили искупаться в Евфрате, и окунулись в него, оставив свои одежды на берегу. Как на зло, именно в это время вдоль берега проезжал Кришна. Он мгновенно выскочил из колесницы, схватил одежды, вбросил их к себе в колесницу и поехал домой. Выйдя на берег, девушки сначала обомлели от ужаса, увидев, что одежд, но затем поняли, что на такое мог быть способен только Кришна, и нагишом через весь город побежали к его дому... Впрочем, проделки и похождения Кришны мало заботили его супругу Лакшми. Рано располневшая дочь хеттского купца любила устраивать пиры, на которых гости могли напиться и объесться до отвала, а Лакшми продемонстрировать свои новые наряды и украшения. Ее отец поставлял в Вашшукканне изделия из драгоценных металлов – серебро, золота и наиболее ценившегося в те времена металла, называвшегося по-аккадски "амуту", а по- хеттски "хапалки". Современный наблюдатель весьма удивился бы, узнав, что речь шла об обыкновенном железе, способы плавки которого хетты держали в строжайшем секрете. Даже царица и придворные дамы завидовали Лакшми: она не только носила серьги и кольца из железа, но даже посуда на пирах была из железа, а в доме было несколько железных стульев, на которые сажали наиболее почетных гостей. Несмотря на свое богатство, Лакшми все время стремилась изыскать новые источники доходов. Стройной царице, попрекавшей ее полнотой, Лакшми заявила, что готова похудеть на столько мин, сколько серебра царица согласна выдать ей из царской казни. Царица восприняла это как шутку, и была весьма удивлена, когда Лакшми действительно похудела и потребовала выдачи обещанного количества серебра. Царица смогла выдать ей лишь половину суммы, которую удалось провести в отчетности по графе "помощь голодающим", и недовольная Лакшми вскоре поправилась на недоданное количество мин... Именно Кришне царь доверил обучение Рамы езде на колесницах и военному искусству. Кришна любил Раму и частенько показывал ему фокусы, в которых он тоже был мастером. Вдруг ниоткуда зажигался огонь или семя вдруг превращалось в цветок, который вырастал до небес, а затем превращался обратно в семя. Для Кришны колесница была не просто оружием, а неким символом человека и мироздания. Кришна, учившийся философии у мудреца Капилы, развивал странную теорию, осуждаемую брахманами, согласно которой колесница были подобием человеческого тела, стрелок – души, лошади – органов чувств, а колесничий – разума, получавшего данные от чувств и управлявшего ими. Душа же, по мысли Кришны, была абсолютно не причастна ни к разуму, ни к телу и просто наблюдала за происходящим. Не могла она подвергаться и никакому загробному наказанию, так как за все действия были ответственны разум и чувства. После смерти она просто переселялась в другое тело, обладающее другим разумом и чувствами, так же как стрелок, после того, как старая колесница пришла в негодность, пересаживается в новую, у которой может быть новый возничий, управляющий новыми лошадьми. Свое дело Кришна знал мастерски, прекрасно управлял лошадьми и стрелял из лука. Может быть, именно поэтому ему, несмотря на его непонятное прошлое и туманное настоящее, царь так доверял. Рама тоже проникся доверием к Кришне, он нравился ему больше, чем холодный брахман Яджнавалкья, вечно бормочущий гимны, или ученый педант Ашшурубаллит. Но Кришна тоже чем-то отталкивал Раму, может быть, тем, что он явно не был ни аристократом, ни даже кшатрием, а скорее всего, относился к сословию вайшьев (купцов и ремесленников), хотя он это и отрицал, если не к еще более низкому сословию шудр, не считавшемуся даже арийским. Как казалось Раме, лишь люди благородного происхождения, подобные его отцу, брату или большинству колесничих марианна, могли действительно проявлять благородство и совершать подвиги, даже очень искусный в военном деле вайшья или шудра был бы на это просто неспособен благодаря тому, что боги создали его лишь для того, чтобы он удовлетворял свои эгоистические интересы. Член низшей касты тем более не способен был бы быть философом, так как его философия была бы направлена на оправдание и и удовлетворение этих же интересов, а не на благо царства и народа. "Но, может быть, Кришна – исключение", – уговаривал себя Рама. ? ? ? Когда Раме исполнилось шестнадцать лет, его обучение было в основном закончено. Брахманы учились 36 лет (для изучения каждой Веды наизусть требовалось 12 лет), но наследник престола не мог себе этого позволить. Вскоре он должен быть заменить отца в качестве соправителя, поэтому экзамены по трем главным предметам и посвящение в сан "дваждырожденного" были проведены уже теперь. Никто не сомневался в том, что Рама выдержит все испытания, но царь дал наказ учителям быть как можно строже. Испытания длились весь день, на поле за городом. Для их проведения Ашшурубаллит, Яджнавалкья и Кришна были освобождены от своих основных занятий в этот день. Им пришлось назначить себе заместителей. Особенно важно было, чтобы кто-то заменил Яджнавалкью на посту главного брахмана, прочел молитвы и принес соответствующие жертвы, потому что иначе Солнце могло бы не взойти, день бы не начался и испытания не смогли бы состояться. Работа царской канцелярии тоже не могла прекратиться ни на день, а из царской конюшни то и дело приходилось выдавать лошадей. Заместители были найдены быстро: Ашшурубаллита заменил писец Синшаришкун (тоже ассириец), Яджнавалкью – брахман Бхарадваджа, а Кришну – Васашатта, имевший чин "тардашхе" (нечто вроде генерала). На вечер был намечен торжественный пир в честь успешной сдачи экзаменов и посвящения Рамы в сан "дваждырожденного". Испытания начались рано утром, перед их началом были совершены соответствующие жертвы. Учителя встали к северу от священного огня и смотрели на восток, а Рама стоял перед ними, глядя на запад. Он был одет в совершенно новые одежды коричневого цвета и подпоясан поясом из травы мунджа, в руках у Рамы был палка из дерева палаша. Яджнавалкья набрал в ладони воды, вылил ее в ладони Рамы, взял его за руку и приказал ему смотреть на восходящее Солнце, а сам произнес: "Бог Савитар, это – твой ученик, защищай его, пусть он не умрет". Затем он спросил Раму: "Чей ты ученик?" и сам ответил: "Ты ученик дыхания. Некто тебя посвящает у Кого-то, Кому я тебя передаю". Потом он скомандовал: "О юноша, одетый в прекрасные одежды, подойди", – и экзамены начались. Первым экзаменовал Раму Ашшурубаллит. Необходимо было без подготовки прочесть табличку из законов вавилонского царя Хаммурапи, в которой речь шла о компенсации за повреждение руки или ноги свободного человека и раба, а затем сравнить ее с соответствующими ассирийскими законами (которые Рама должен был знать наизусть) и законами царя хеттов. Суммы денежной компенсации везде были разными, но суть оставалась одна: за вред, причиненный свободному человеку, компенсация полагалась в 2 раза выше, чем за вред, причиненный рабу. "Почему это так сказано?" – спросил Ашшурубаллит Раму. "Потому что свободные относятся к более высокой касте, чем рабы, а также потому, что рабов больше, а компенсацию за них получает их владелец", – ответил Рама. Ашшурубаллит удовлетворился ответом. Затем Раму экзаменовал Яджнавалкья. Рама должен был провести жертву лошади совместно с брахманом (жертва всегда производилась вдвоем). Вначале лошадь нужно было напоить и вымыть, затем поставить ее к востоку от огня мордой к западу.. Произнеся заклинания в честь Агни, необходимо было прикоснуться к животному сзади свежей веткой с листьями, затем окропить его спереди водой с ячменными зернами, дать лошади, попить эту воду, а остатки вылить к ее правой передней ноге. Лошадь нужно было молча обвести вокруг огня, а затем увести в северном направлении, неся перед ним головню, в которой находился огонь Шамитра. Со всем этим Рама успешно справился, не забывая читать соответствующие заклинания. Затем лошадь была положена головой на восток, а ногами на север и ей был надрезан пупок, в который была помещена священная трава. От всех частей лошади были отрезаны 11 кусков и поджарены на огне Шамитра, а сердце было подогрето на отдельном вертеле. Потом была принесена жертва вареной пищей, смешанной с отрезанными кусками. Раме не было жаль лошади, ведь он знал, что принесенное в жертву животное попадает в рай, однако сама процедура продолжалась полдня и его весьма утомила. Яджнавалкья был доволен правильным осуществлением жертвы, но несмотря на это, задал Раме дополнительный вопрос: - Скажи, Рама, сколько всего богов? - 33 – не задумываясь ответил Рама. - Неверно, – покачал головой брахман. Рама назвал числа 12, 10 и 3, но и это не удовлетворило Яджнавалкью. "Нети, нети (не так, не так)" – огорченно бормотал он. Тут Рама решился на хитрость и воскликнул: - Полтора бога! Яджнавалкья был крайне возмущен. - Есть всего один Бог, Рама, да и о том нельзя сказать, ни что он есть, ни что его нет. Это и есть великий Брахман, которого мы называем Тат (то), а каждый человек имеет душу (Атман), природа которой тождественна природе Брахмана. О это и имеется в виду под словом "твам" (ты). Тут Рама вдруг понял тайный смысл фразы "ты есть То", которую он столь часто повторял. Он вдруг зримо увидел, что в мире есть некая основа, охватывающая все-живое и неживое, а все предметы и существа находятся в ней, как сосуды, заполненные воздухом или водой. Разбей сосуд-и воздух внутри его соединится с воздухом вне его, то же происходит и со всеми существами в мире. Яджнавалкья внимательно наблюдал за Рамой, казалось, что он читал его мысли. Затем он воскликнул: - Вот, ты тоже осознал это, поэтому я считаю, что ты выдержал испытание. Осталось последнее испытание – езда на колеснице и стрельба из лука. Вначале Кришна вел колесницу, а Рама должен был поражать цель из лука, в то время как лошади неслись все быстрее. Затем Рама должен был сам занять место возничего и сделать девять кругов на колеснице, а Кришна стоял в центре и громко считал повороты: -Айка вартанна...тера вартанна...панча вартанна...сатта вартанна...нава вартанна! Аччха (хорошо)! – произнес Кришна. На этом испытания закончились. Все трое поздравили Раму с успешно сданными экзаменами, Яджнавалкья посвятил его в сан дваждырожденного, а затем все отправились на колеснице, руководимой Кришной, по направлению к царскому дворцу, где скоро должен был начаться пир. Солнце как раз зашло за горизонт. При въезде в город Кришна и его спутники удивились тому, что в эту вечернюю пору город был безлюдным. Почувствовав неладное, Кришна сразу же отправился к царским конюшням. Предчувствия Кришны оправдались: оставленный им в качестве заместителя тардашхе Васашатта произвел в стране переворот, который поддержало большинство марианна. Царь и царица исчезли бесследно, одни говорили, что их утопили в Евфрате, другие-что они сбежали на север, к сыну Шаттуаре. Ашшурубаллит и Яджнавалкья, несмотря на это, вернулись к своим обязанностям. Рама остался с Кришной, который спрятал его в своем доме, где его радостно встретили Лакшми и ее дочь Радха, но никакого пира, конечно же, не состоялось. Испытания, очевидно, только начинались... Ч.2. Катастрофа. Маленький, с бегающими черными глазками тардашхе Васашатта давно планировал переворот. Его поддерживала большая часть марианна, недовольная единоличным правлением царя Шаттуары и стремившиеся вернуть древние привилегии. Получив в свои руки царские конюшни, Васашатта, сговорившись с начальником царских арсеналов, выдал марианна коней и колесницы. Затем они двинулись к царскому дворцу, захватить который им удалось очень быстро. Царь и царица были схвачены и брошены в Евфрат, а Васашатта сразу же собрал народное собрание, в котором участвовали в основном марианна и представители высших каст, и объявил о свержении царя Шаттуары, который затем позорно сбежал, скорее всего, на север к своему сыну. Толпа радостно приветствовала свержение царя, слышались крики "Да здравствует народный царь Васашатта". Затем Васашатта сказал, что отныне восстанавливается древние права марианна, попранные предыдущим царем и его предшественниками, в частности, царь теперь должен быть утвержден советом марианна, созванным по образцу хеттского совета знати (панкуса). Он скромно отметил, что сам недостоин быть царем ввиду своего низкого происхождения и согласился быть лишь регентом при наследнике престола, которым объявил сына своей сестры, вышедшей замуж за правителя палайского царства Киццуватна, Мурсилиса. Палайцы, народ, по языку и культуре родственный хеттам, когда-то обитал в стране, находившейся к югу от Сирии, названной в их честь Палаистхана (древняя страна). После того, как в эту страну пришли израильтяне, вначале под руководством племенного вождя Авраама, а через несколько веков – под руководством полководца Иисуса Навина, часть палайцев покинула страну и переселилась на север от Сирии, образовав царство Киццуватна, номинально подчинявшееся хеттскому царю. Правителю этого царства, посетившему Маиттанне, приглянулась высокая черноглазая сестра Васашатты, которая никак не могла выйти замуж в Вашшукканне, так как ее считали ведьмой. Он взял ее к себе в Киццуватну и вскоре женился на ней, но потом и он убедился в силе ее чар и развелся, отправив ее с малолетним сыном Мурсилисом назад в Вашшукканне, при этом пообещав давать ей ежегодное содержание, а Васашатта усыновил Мурсилиса. Теперь Мурсилису было около 10 лет и он еще не прошел полный курс обучения, тем не менее Васашатта решил объявить его наследником престола. Сестра сопротивлялась, как могла, она боялась, что сына вскоре свергнут и убьют. Она горько зарыдала ("заревела как корова", -подумал Васашатта):"Заживо разорвали чрево мое! Погубили мне сына, и ты убьешь его!" У Мурсилиса возможность стать царем также не вызвала никакого энтузиазма, он тупо смотрел на дядю. Тогда Васашатта разозлился, отобрал его у рыдавшей матери и потащил на собрание марианна. На собрании Васашатта сказал: - Юнца объявляю я вам царем, сказавши: "Пусть он сядет на трон". Я назвал его своим сыном, обнимал его, возвышал его, постоянно заботился о нем. Но он оказался недостойным юнцом: он не проливал слез, не выказывал сочувствия, он был холодным и бессердечным. Я повелел доставить его к моему ложу и сказал: "Что ж! Пусть никто впредь не воспитывает сына своей сестры как своего приемного сына! Слово мое не дошло до его сердца, а слово его матери, змеи, дошло до его сердца". Хватит! Разве я причинил ему какое-нибудь зло? Смотрите, я подарил моему сыну дом; я подарил ему много пахотной земли, я подарил ему много овец. Пусть он теперь ест и пьет". Обратившись к насупленному Мурсилису, Васашатта произнес: -До сих пор никто из моей семьи не исполнял моей воли> но ты, сын мой Мурсилис, должен исполнить ее. Следуй слову твоего отца! Если ты последуешь слову твоего отца, ты будешь есть хлеб и пить воду. Когда ты достигнешь зрелости, ешь два или три раза в день и не отказывай себе ни в чем! А когда достигнешь старости, тогда напивайся досыта! И тогда ты можешь больше не следовать отцовскому слову. (Мурсилис , услышав эти слова, заметно повеселел). Теперь же ты не должен ни медлить , ни расслабляться. Если ты будешь медлить и слушать свою мать- змею, это приведет к тому же старому злу. Всегда следуй тому, мой сын, что было вложено в твое сердце. К начавшей уже уставать от длинной речи толпе Васашатта обратился со словами: -Смотрите, Мурсилис мне сын. На место льва бог поставил другого льва. И в час, когда будет дан клич взяться за оружие, вы, мои слуги и знатные граждане, должны быть под рукой, чтобы помочь моему сыну. По прошествии трех лет он должен отправиться в поход. Если вы возьмете его в поход, пока он еще ребенок, позаботьтесь о том, чтобы он вернулся невредимым. А вы, мои главные слуги, тоже должны следовать моему слову. Вы должны есть только хлеб и пить только воду. Тогда Маиттанне будет на высоте и в стране нашей будет мир. Но если вы не последуете моему слову и слову царя, вы не останетесь в живых, вы погибнете". Толпа одобрительно закричала: -Да здравствуют народный царь Мурсилис и его отец Васашатта! В работе собрания был сделан перерыв до завтра. На повестке дня остались международные дела, в особенности вопрос об уплате дани ассирийцам. ? ? ? На следующий день собрание продолжилось. В этот раз в нем участвовал и Кришна (Раму для безопасности оставили дома), не привлекший к себе большого внимания. Толпа кричала: -Хватит платить дань ассирийцам! Это асуры должны платить нам дань! Васашатта приказал писцу Синшаришкуну (Ашшурубаллит не присутствовал, говорили, что он сбежал в Ассирию) навести исторические справки и выяснить, с каких пор Маиттанне платит дань ассирийцам и бывали ли времена, когда ассирийцы платили митаннийцам дань. Вскоре Синшаришкун вернулся с ответом: -О великий царь Мурсилис и царский отец Васашатта! Около 200 лет назад великий царь Маиттанне Сауссадаттар покорил Ашшур и вывез оттуда обитые золотом ворота (толпа загудела). Правители Ашшура в то время назначались только с согласия митаннийского царя, а в ашшурском городском совете присутствовал посол царя Маиттанне, без которого не решалось ни одно важное дело. Затем Ашшуру была предоставлена независимость, но митаннийцы продолжали владеть Ниневией. Великий царь Тушратта вывез статую Иштар ниневийской из главного храма и послал ее в дар египетскому фараону Аменхотепу Третьему. Однако 80 лет назад великий царь Тушратта был убит, а в стране разразилась гражданская война между его саном Шаттивасой, которого поддержали цари хеттов и вавилонян, и основателем правившей до недавнего времени династии Артадамой Вторым, заручившемся поддержкой ассирийского царя Ашшурубаллита Первого. Победивший с помощью ассирийцев Артадама обязался платить им ежегодную дань, а до этого времени ассирийцы были подданными митаннийцев. Васашатта поблагодарил писца и изрек: - Теперь, когда предыдущая династия, предавшая интересы страны, свергнута, мы не обязаны платить дань ассирийцам, а наоборот, должны потребовать от них подчинения нам, как это было в старину. Прошу от имени собрания составить соответствующее послание и передать его ассирийскому царю Ададнерари Первому. Собрание радостно завопило: - Быть по сему! Долой Ассирию! Ашшур будет наш! - Это же безумие, – попытался подать свой голос Кришна. – У нас нет сил для войны с Ассирией. - Не слушайте предателей и ассирийских агентов, – взбесился Васашатта, – наши воины сумеют победить любого врага. Все уже готово к наступлению, если ассирийцы откажутся платить нам дань, через несколько дней мы будем уже в Ашшуре. Кришна удалился, сопровождаемый насмешками марианна. Последним пунктом повестки дня было осуждение начальника царских хранилищ Махапарджаньи, который, пользуясь поддержкой бывшей царицы, раздавал и продавал царское имущество направо и налево. Теперь ему грозило за это суровое наказание – смертная казнь или штраф в пятикратном размере. Суд был открытым, Синшаришкун вел протокол: "Касательно хранилищ, которые царица доверила человеку по имени Махапарджанья (велик бог Грозы), сыну Уккуры, главного над десятью, – а именно колесницы, бронзовые и медные орудия, одежды и ткани, луки, стрелы, щиты, палицы, пленники, быки, овцы, лошади и мулы, – запасы, которые он выдавал кому угодно без скрепления печатью, не имея ни дудуми, ни лалами (необходимых разрешений)..." Вначале "золотые пажи" царицы, постельничие, Махапарджанья, его отец Уккура и другие свидетели должны были пойти в храм бога Грозы, которого хуриты имновали Тешшубом, а арии – Парджаньей, и принести там торжественные клятвы, обязуясь говорить правду и только правду. Затем началось слушание дела, выступили отец Махапарджаньи, отрицавший вину сына, и другие свидетели, утверждавшие, что он всегда отличался казнокрадством, но не могущие привести ни одного факта. Затем слово предоставили самому обвиняемому, который должен был ответить на вопросы обвинителей. Синшаришкун детально протоколировал: "Так сказал Марува: - Ты дал пару мулов Хиларицци. Махапарджанья ответил: - Мулы принадлежат Хиларицци. Я брал их и вернул целыми и здоровыми. Так сказал Марува: - Ты дал мулов Пиха. Махапарджанья ответил: - Эти мулы были не из стойла. Так сказал Яррацалма, "золотой паж": - Цуваппи продал коня и получил один талант бронзы. Махапарджанья ответил: - Он сказал мне, что конь пал..." Вину Махапарджаньи доказать не удалось. Тогда Васашатта, стремившийся во что бы то ни стало устранить Махапарджанью, известного в качестве друга бывшей царицы, изрек: - Пусть решат великие боги! Свяжите Махапарджанью по рукам и ногам и бросьте в Евфрат. Если выплывет, значит не виновен, утонет – значит боги осудили его. Приговор был приведен в исполнение. Чуть-чуть побарахтавшись, Махапарджанья пошел ко дну. Толпа ликовала: - Смерть казнокраду! Да здравствуют царь Мурсилис и его отец Васашатта, радеющие за народное добро! Наконец, был назначен день, когда марианна и другие члены совета должны были принести клятву на верность царю Мурсилису, и собрание разошлось по домам. ? ? ? Кришна вернулся домой удрученный. Присягать новому царю он не хотел. Единственно разумным решением было бы отправить жену и дочь к тестю, в страну хеттов, а самому вместе с Рамой и некоторыми марианна, оставшимися верными старой династии, пробиваться на север, к Шаттуаре Второму, чтобы затем, заручившись помощью хеттов, начать борьбу с Васашаттой. Кроме того, ассирийцы неминуемо вторгнутся в Маиттанне, если Васашатта откажется платить им дань, Вашшукканне будет взят штурмом и разграблен, поэтому оставаться в нем смысла не было. Рама был глубоко потрясен случившимся. И даже не смертью родителей (он в нее не верил, считая, что ни сбежали на север, к брату, а Кришна не хотел говорить ему правду, выжидая удобного момента), а тем фактом, что большинство колесничих, благородных членов высшей касты, поддержало узурпатора Васашатту и отвернулось от законной династии. И наоборот, люди низкого происхождения, подобные Кришне, оказались гораздо более верными и действительно благородными. это совершенно не согласовалось с тем, чему Раму учили, и он не мог найти объяснения этому парадоксу. Жена и дочь Кришны не хотели покидать уютный дом, но сдерживая слезы, им пришлось упаковать вещи, в особенности железные стулья и посуду, и отправиться в страну хеттов в сопровождении друзей Кришны, срочно прибывших из Ашшура (тех самых, которые перегоняли туда лошадей и продавали их на рынке). Теперь им предстояла более сложная задача, и с нею они вскоре справились, доставив его семейство и вещи невредимо в страну хеттов, минуя при этом как митаннийские, так и хеттские дозоры, и следуя по известным лишь им горным тропам. Сам Кришна с Рамой и десятком других колесничих ночью покинул город, устремившись на север, к резиденции Шаттуары. Бегство Кришны и его семейства в городе мало кого удивило. "Кришна тоже был известным казнокрадом, и наверняка, струсил, узнав о казни Махапарджаньи" – говорили в народе. Обширный дом Кришны был предоставлен в распоряжение сестры Васашатты и молодого царя Мурсилиса, которые вскоре в него вселились. Присяга Мурсилису прошла без каких-либо происшествий, марианна и народ единодушно присягнули новому царю и поклялись бороться с ассирийцами до окончательной победы. В бывшем доме Кришны был устроен пир в честь коронации нового царя, приглашенные члены митаннийского высшего общества отмечали про себя, что пир был гораздо скромнее, чем раньше у Лакшми, к тому же посуда и стулья были не из железа, а всего- навсего из обыкновенного золота. Но вслух все восхищались богатством царя и его небывалой щедростью... ? ? ? Тем временем было подготовлено послание к ассирийцам с извещением об отказе выплачивать дань и требованием признать себя подданными митаннийцев. В противном случае они угрожали войной. Гонцы отправились с посланием, подписанным Васашаттой, в столицу Ассирии Ашшур. Престарелый царь Ассирии Ададнерари Первый, правивший уже более 30 лет, выслушал гонцов с большим удивлением. Затем он созвал царский совет и предложил вельможам и военачальникам высказаться. - О великий и сильный царь, царь множеств, царь Ассирии! – произнес Ашшурубаллит, к тому времени работавший уже в ассирийской канцелярии. – Ассирия является единственной силой, поддерживающей мировой порядок. Правители четырех стран света повинуются великому царю, за исключением гордых египтян и полудиких хеттов, но и они скоро поймут, что их сопротивление безнадежно, и припадут к ногам Вашего величества. В Маиттанне на протяжении 80 лет правили наши ставленники, они были нашими верными подданными и всячески старались сделать Маиттанне ассирийской провинцией. Я сам много лет учил митаннийцев ассирийскому языку и клинописи и прилагал все усилия для того, чтобы они забыли свой родной язык и культуру. Современные митаннийцы – слабый и изнеженный народ, их аристократия погрязла в роскоши и более неспособна руководить. Времена великих царей Сауссадаттара и Тушратты, создававших угрозу для Ашшура, давно прошли. Нынешние правители – не более чем карикатура на прежних. Мы сможем победить Маиттанне без труда. Я сам буду проводником для войска и проведу его тайными тропами до столицы Вашшукканне. - А что скажет советник по хозяйственным делам Ашшурнадинаххе? – поинтересовался царь. - О великий царь! – начал свою речь толстый и неповоротливый советник, который, как утверждали, заправлял всем хозяйством Ашшура и ссужал золото самому царю. – Через страну Маиттанне проходят важные караванные пути, соединяющие Сирию с восточными странами. Митаннийцы берут большую пошлину с проезжающих купцов. Пока страна исправно выплачивала дань, мы получали львиную долю этой пошлины, которая направлялась на нужды ассирийского хозяйства, в особенности на строительство дорог и каналов. Если митаннийцы перестанут платить дань, Ассирия понесет большой урон. Проще всего было бы захватить Маиттанне, присоединить ее к Ассирии и самим взимать пошлину с купцов, при этом увеличив ее вдвое. Затем слово взял советник по международным делам эриба-Адад. - В качества повода для войны мы должны заявить, что мы признаем только законную династию и не хотим иметь дело с Васашаттой и Мурсилисом. Для восстановления законной династии мы предпримем военный поход и захватим Маиттанне. Затем мы обвиним Шаттуару и Рамачандру в предательстве и казним их, а страну присоединим к Ассирии. - Да будет так! – произнес царь. Послам дали ответ, что великий царь возмущен их требованиями, отвергает их и в свою очередь требует восстановления у власти законного царя Шаттуары или передачу власти его сыновьям. В противном случае он вынужден провести военную акцию, чтобы оказать помощь своему вассалу Шаттуаре и восстановить законность в Маиттанне. Послы удалились. Не дожидаясь ответа митаннийцев, ассирийское войско стало готовиться к походу. Войско состояло из трех частей: постоянных воинов, получавшие за службу земельные наделы, являвшиеся собственностью дворца, ополченцев, представлявших свои общины и царских людей, не имевших наделов, служивших в основном в обозе. Для оповещения всей Ассирии и сбора ополченцев понадобилось несколько дней. Когда они были собраны, войско под командованием самого царя, предвкушавшего легкую победу и поэтому согласившегося вести войско, несмотря на свой преклонный возраст, было готово к выступлению. Вначале были совершены гадания по печени жертвенных животных. Их результаты были весьма благоприятными – царю Ассирии предстояла такая же победа, как великому царю Саргону 1000 лет назад. И астрологи утверждали, что положение планет, особенно Мардука (Юпитера) и Нергаля (Марса) благоприятно для проведения большой военной операции. Взвесив все это, царь отдал приказ выступать. Появившиеся внезапно гонцы из приграничных крепостей сообщили царю, что их атаковали митаннийцы, и просили прислать подкрепление. Войско ускорило марш к границе, навстречу противнику. ? ? ? Митаннийцы, поняв, что ответ ассирийцев может быть только отрицательным, решили опередить их и начать войну первыми. Колесницы и пешие отряды митаннийцев под командованием Васашатты подошли к пограничной ассирийской крепости Туттуль и взяли ее в осаду. Штурм небольшой крепости не должен был составить труда, однако у митаннийцев начались неприятности. Вооруженные устаревшей техникой и отвыкшие воевать, они были неспособны преодолеть сопротивление небольшого числа ассирийцев. К тому же, митаннийцы не умели толком пользоваться техникой и даже разрушали ее. Васашатта рвал и метал, но ничего не мог изменить, дела шли плохо. Несмотря на это, Синшаришкун тщательно протоколировал происходящее: "Они сломали таран. Царь разгневался, и лицо его стало ужасно: -Они постоянно приносят мне дурные вести> пусть Парджанья унесет вас в потоке. Пошевеливайтесь! Изготовьте таран на хурритский лад и доставьте его на место. Сделайте "гору", и пусть ее тоже поставят на место. Сделайте таран из дерева, взятого с гор Хассу, и доставьте ее на место. Начинайте наваливать земляную кучу. Когда кончите, пусть каждый заступит на свой пост. Пусть только враг даст бой – и его замыслы расстроятся. " Затем выяснил, что любимец царя полководец Санта куда-то пропал. Ходили слухи, что он перебежал к ассирийцам. Через несколько дней Санта появился, оказалось, что он был в гостях у своего друга – хурритского царька, страна которого находилась неподалеку. Избив Санту, Васашатта все же оставил за ним руководство операцией, так как другие были еще менее надежны. Проходимец Ирия, обещавший изготовить таран и осадную башню, взявший у царя немалое количество золота, чтобы заплатить мастерам, исчез бесследно. Затем выяснилось, что он все-таки изготовил башню и таран, но продал их ассирийцам. Васашатта в сердцах заявил Санте: - Кто бы мог подумать, что Ирия придет и солжет, говоря: "Мы принесем осадную башню и таран", но они не приносят ни башни, ни тарана, а он принес их в другое место. Схватите его и скажите ему: "Ты обманываешь нас, а значит, мы обманываем царя". Ирию так и не удалось найти, вообще войско редело на глазах, а Санта медлил с началом штурма, ссылаясь на его недостаточную подготовку. Васашатта в очередной раз обрушился на него: - Почему вы не дали боя? Вы словно стоите на колесницах из воды, вы сами словно превратились в воду... Вы готовы стать перед врагом на колени! Вы должны были бы убить его или хоть напугать. А так ты повел себя, как женщина. Санта и его тардашхе ответили: - Восемь раз мы дадим бой. Мы расстроим замыслы и разрушим город. Царь сказал: - Хорошо. Пока митаннийцы медлили, меткие ассирийские лучники поразили уже немало марианна. К тому же в лагере митаннийцев начиналась эпидемия. Синшаришкун писал: "Но пока они ничего не делали с городом, многим из царских слуг досталось, так что многие умерли. Царь рассердился и сказал: - Следите за дорогами. Наблюдайте, кто войдет в город и кто выйдет из города. Никто не должен уйти из города к врагу... Они ответили: - Мы следим. Восемьдесят колесниц и восемь пеших отрядов стоят вокруг города. Пусть сердце царя не смущается. Я стою на своем посту. Однако из города явился беглец и донес: - Подданный царя Алеппо приходил пять раз, подданный Цуппы пребывает в самом городе, люди Заруара входят и выходят из города, подданный моего господина, Сына Тешшуба, ходит туда и назад. Царь разгневался..." Тем временем авангард ассирийцев приблизился с противоположной стороны. Совершив ночной переход, ассирийцы оказались на окраине Туттуля, не замеченные митаннийскими постами, не отличавшимися особой бдительностью. Осаду удалось быстро прорвать, митаннийцы в панике бежали. Стратегическая цель, поставленная Васашаттой – победить врага на его территории и вступить в Ашшур, подобно великому царю Сауссадаттару, была теперь невыполнима, а к оборонительной войне митаннийцы были не подготовлены, все их усилия были направлены на подготовку сорвавшейся наступательной операции. Ассирийцы же неудержимо продвигались к столице страны Вашшукканне, не встречая почти никакого сопротивления, а хурриты даже радостно приветствовали их как освободителей от ненавистного правления ариев и создавали добровольческие отряды для борьбы с Васашаттой. Ассирийцы только посмеивались, когда хурриты утверждали, что ассирийцы являются лучшими гарантами независимости их царств. Цель ассирийского царя была иной – полное подчинение государства Маиттанне, депортация его трудоспособного населения, и в особенности искусных ремесленников, в Ассирию, и заселение на их место ассирийских колонистов. Но об этом они до поры до времени умалчивали... ? ? ? Наконец, войска ассирийцев приблизились к столице. Город замер, все ждали штурма. Затем пронеслось сообщение, что Васашатта, его сестра-змея и ее сын Мурсилис сбежали, очевидно, в Киццуватну, а часть колесничих тоже исчезла, отправившись, скорее всего, на север, к Шаттуаре. Тогда жители открыли ворота ассирийцам и город был взят без боя. На три дня город был отдан на разграбление победителям. Особенно зверствовали хурриты, они врывались в дома ариев, отбирали все ценное, насиловали женщин и всячески издевались над ариями, говоря им: "Раньше мы должны были изучать ваш язык, но теперь все будет наоборот – вам придется говорить по- хурритски, если вы хотите жить здесь дальше, а если нет – убирайтесь туда, откуда вы пришли, ваше время закончилось". Ассирийцы, как ни странно, вели себя гораздо более сдержанно, а их писцы занимались в основном переписью населения, обращая особое внимание на людей, хорошо владевших тем или иным ремеслом. В дворце Шаттуары теперь пребывал царь Ассирии Ададнерари, а дом Кришны занял ассирийский военный комендант, на пост которого был назначен эриба-Адад. Ашшурубаллит пришел с войсками и вновь руководил канцелярией. Он с интересом прочел записи, сделанные Синшаришкуном, и долго не мог сдержать смех. "Вот они, славные митаннийские воины, не могут справиться даже с допотопным тараном эпохи царя Зиусудры", – сквозь смех произнес Ашшурубаллит, а затем похвалил Синшаришкуна за точность протоколов, которые вскоре будут использованы в ассирийской пропаганде. Тем временем царь объявил, что он пришел не поработить Маиттанне, а освободить ее от ига проходимцев и узурпаторов и восстановить власть законной династии. Шаттуаре было послано письмо, в котором ассирийский царь предлагал ему и Рамачандре прибыть в Вашукканне, для того чтобы заключить новый договор с Ассирией, согласно которому они будут коронованы как соправители и великие цари Маиттанне, обязуясь при этом платить дань ассирийцам в том объеме, в котором это делал их отец Шаттуара Первый. В городе продолжалась обычная жизнь, проходили богослужения в честь арийских, хурритских и ассирийских богов. Главного брахмана Яджнавалкью, казалось, вовсе не интересовали происшедшие в стране события, он по-прежнему ежедневно читал священные гимны, необходимые для поддержания мирового порядка – риты. Однако это впечатление было ложным. Яджнавалкья знал, что лишь боги способны наказать захватчиков-ассирийцев, когда человеческие силы оказались недостаточными. Однажды он прочел тайные заклинания из "Атхарва-веды", целью которых являлась энвольтация насмерть – жертва должна была умереть в определенный, указанный магом срок. При этом он совершил жертвоприношение богу смерти Яме. В тот же день царь Ассирии почувствовал себя неважно. Непонятно почему, ему стало страшно, он вдруг почувствовал приближение смерти. Руки царя задрожали, ему стали мерещиться демоны. Ночью царь не мог уснуть, ему казалось что демоны тащат его в мрачный подземный мир, управляемый богом Нергалем и его супругой Эрешкигаль, из которого нет возврата. Затем демоны стали избивать его, и он потерял сознание. Очнувшись, он обнаружил, что на дворе уже давно было утро, и вызвал придворного врача (асу). Осмотрев пациента, тот отметил, что физических заболеваний нет, и посоветовал обратиться к жрецам- заклинателям (ашипу), которые были ответственны за борьбу с демонами. Пришедшие вскоре ашипу сразу же обнаружили, что царь охвачен одержимостью, вызванной семью злыми духами и стали читать над ним заклинания из сборника, называвшегося "Утукку лимнути" (злые духи). Заклинания были двуязычными – на священном шумерском и на аккадском языке, читались они в основном по-шумерски, аккадский текст был нужен для того, чтобы заклинатель понимал смысл того, что он читает. Один ашипу возложил руку на голову царю, а другой протяжно и выразительно читал, обращаясь взором куда-то вниз: -Думуму, иминби курта дуррунамеш, иминби курта эамеш иминби курта баутуддамеш иминби курта банугамеш, дадаэсирраке гуге бааннатеш. Шагби дингир энкике мупадда, иниминимма тумах эридука нарига, урпаби изиунетаг, лутура иминби нитегаенега, сапардагалла кидагалланада уменишуб. Намшуб эридукаке, Абзу эридука, тумах наангиги хепад! В переводе заклинание означало примерно следующее: "Сын мой, эти семь духов в земле живут, эта семерка из земли восстала, эта семерка в земле родилась, эта семерка в земле была создана, эта семерка вышла наружу по тропе эсирра. Посреди нее бог Энки, призванный по имени в заклинании, в могучем очистительном заклинании из Эриду, сверху и снизу нее пылает огонь, над одержимым человеком, которого мучают эти семеро духов, подобно широкой сети он набросился на них. В заклинании Эриду, в глубине Эриду пусть могучее заклинание будет прочтено снова и снова, чтобы демоны ушли и не вернулись!" После того, как было прочтено заклинание, царь почувствовал некоторые облегчение, но как только ашипу ушли, ему снова стали мерещиться демоны. Бессонница царя стала постоянной, ашипу приходили ежедневно, но могли добиться лишь временного эффекта. Царь чувствовал, как его силы куда-то уходят, как будто их высасывал по капле какой-то демон-упырь. Наконец, царь собрал совет и произнес печальную речь: - Великий бог Намтар, определяющий судьбы человека, сообщил мне в видении, что мои дни скоро истекут. Я хочу умереть и быть похороненным на родине, и поэтому отправляюсь в Ассирию, оставляя за себя в качестве правителя Маиттанне Эриба-Адада. Царь с небольшим отрядом отправился назад в Ашшур. В пути духи не мучили Ададнерари, но по приезде в Ашшур все началось снова. Царь благословил в качестве преемника престола своего сына Шульману-Ашареда и вскоре испустил дух, отправившись в нижний мир на суд Нергаля. В Ассирии был объявлен траур... ? ? ? Шаттуара, сын Шаттуары, был назначен отцом комендантом пограничной крепости Нехерия, находившейся у подножия высоких гор на севере Маиттанне. У Шаттуары-младшего хватало забот: правители соседних хурритских царств Алзи и Уруатри были далеко не миролюбивы, кроме того, на крепость совершали набеги кочевники гутии и луллубеи. В свободное от дел время высокий и сильный Шаттуара любил поохотиться в густых лесах, окружавших крепость. На оленей он охотился из своей колесницы, а на кабанов – пешком, вооруженный громадным луком. Сегодня все предвещало удачную охоту, знамения были благоприятными – птицы появлялись с правой стороны неба. Вскоре Шаттуара заметил большого кабана в чаще. Кабан тоже заметил или почуял Шаттуару. Он не мог понять, что на него охотятся, и был весьма удивлен появлением странного двуногого существа, державшего в передних лапах странную изогнутую палку и еще одну, более прямую. Животное не представляло большой опасности для кабана, и он продолжал рыть носом землю в поисках любимых желудей. Шаттуара прицелился и выстрелил. Неожиданно что-то острое впилось кабану в бок и он застонал от боли, недоумевая, что же произошло – может быть, его ужалил овод? Шаттуара был готов выпустить вторую стрелу и добить кабана, но его опередил лев, скрывавшийся за кустами и внимательно наблюдавший происходящее. Он набросился на ослабленного кабана, загрыз его и утащил к себе, чтобы накормить поджидавших его с утра голодных детенышей и любвеобильную самку. Опешивший Шаттуара не сумел сделать выстрел, так все было неожиданно, кроме того, раненный лев гораздо опаснее, чем раненный кабан, а у Шаттуары осталась последняя стрела. Насупившись, Шаттуара побрел в направлении города – предзнаменования обманули, на сей раз охота оказалась неудачной. Вблизи крепости он встретил гонцов, сообщивших ему о прибытии брата Рамы, колесничего Кришны и их спутников. Шаттуара был рад брату, которого он не видел уже много лет, поразился тому, как Рама вырос и возмужал и поздравил его с получением сама дваждырожденного. Выслушав печальные новости, сообщенные Кришной, о перевороте в стране и исчезновении его родителей, Шаттуара нахмурился. - Нет, здесь их не было, очевидно, бунтовщики утопили их в Евфрате, – мрачно сказал он. Рама, услышав об этом, тотчас упал в обморок. До сегодняшнего дня он верил, что его родители живы и здоровы и скрываются в крепости у брата. Приведя в сознание Раму, Кришна продолжил: - Васашатта отказался платить дань ассирийцам, и они, скорее всего, ответят на это войной. Наших сил недостаточно для того, чтобы победить узурпатора Васашатту и ассирийцев. Необходимо отправить гонцов к царю хеттов Хаттусилису Третьему, сирийским князьям и правителям кочевников ахламеев с просьбой о помощи. Объединившись, мы сможем восстановить порядок в стране и дать отпор асурам. План Кришны не удовлетворил Шаттуару. - Обращаться за помощью к хеттам – значит признать себя их вассалами, как это когда-то сделал Шаттиваса, сын царя Тушратты. А чем владычество хеттов лучше владычества ассирийцев? Кроме того, если мы оставим крепость и уйдем на юг, нам в тыл могут ударить цари Алзи и Уруатри, не говоря уже о кочевниках. Пока будем оставаться здесь и следить за развитием событий Кришна недовольно поморщился, но ничего не произнес. Затем была проведена церемония присяги новому царю Шаттуаре Второму, в которой участвовали Рама, Кришна, немногочисленные марианна и гарнизон крепости. Примерно через неделю поступило сообщение о взятии ассирийцами столицы Вашшукканне. Гонцы ассирийцев привезли послание к Шаттуаре и Рамачандре с просьбой вернуться в столицу и принести клятву верности ассирийскому царю, после чего ассирийцы обязались покинуть Маиттанне. Шаттуара задумался, он почувствовал ловушку. На созванном царем совете марианна Кришна сказал: - Никогда еще не бывало такого, чтобы армия какой-либо державы, оккупировавшая другую страну, ушла оттуда добровольно. Может быть, такое будет возможно в будущем (здесь Кришна неожиданно для себя увидел пророческим взором далекое будущее, в котором царь великой северной страны вывел все войска из стран, захваченных одним из его предшественников, а затем и вся его империя развалилась на отдельные государства, и весьма поразился увиденному), но не сейчас. Шаттуара согласился с Кришной и решил наконец отправить послов к хеттам, сирийцам и ахламеям, а послам ассирийцев ответил, что явиться в столицу сейчас не может, и просит дать ему месячный срок на сборы. С тем послы и отбыли назад в Вашшукканне. Через несколько дней появились беглецы из Вашшукканне. Рама с удивлением обнаружил среди них своего учителя брахмана Яджнавалкью, Бхарадваджу и других брахманов. Яджнавалкья поведал царю, что он магическим образом уничтожил царя ассирийцев Ададнерари. Заклинателям ашипу не удалось излечить его, за что они были подвергнуты новым царем Шульману-ашаредом суровому наказанию – им были отрезаны языки. Следствие, тем не менее, согласилось с поставленным им диагнозом – порча вследствие черной магии. Осталось только найти виновника, для этого один из гадателей (бару) произвел гадание по печени и безошибочно указал на главного брахмана Яджнавалкью, которому теперь согласно ассирийским законам грозила смертная казнь Яджнавалкья и другие брахманы тотчас же узнали об этом ( благодаря своим магическим способностям Яджнавалкья мог видеть все происходящее на расстоянии) и ночью покинули город, отправившись в Нехерию. Они сказали, что совершили ошибку, оставшись в захваченном городе, и тем самым ухудшили свою карму, так как ассирийцы нарушили космическим порядок (риту). Единственным его гарантом является теперь царь Шаттуара, которому они принесли присягу и призвали на него благословение великих богов Индры, Варуны и Митры. Ободренный Шаттуара заявил, что теперь войска ариев наверняка одержат победу, но все же решил дождаться ответа хеттов, сирийцев и ахламеев, прежде чем выступить в поход. Кришна радовался перемене в настроении Шаттуары, а Рама – возможности самому поучаствовать в боях. Марианна предвкушали тяжелое сражение и совершали маневры на колесницах в поле рядом с крепостью... ? ? ? Вначале послы Шаттуары добрались до столицы хеттов Хаттусы, расположенной на возвышенности, омывавшейся рекой Арасантия, впадавшей в Верхнее море. Царем хеттов был в это время Хаттусилис Третий, свергнувший своего племянника Урхи- Тешшуба, сына предыдущего царя Муваталлиса. Хаттусилис 7 лет был регентом при несовершеннолетнем царе, не любившем дядю и издевавшимся над ним. Хаттусилису не везло в жизни с детства – он все время болел, поэтому родители посвятили его богине Иштар, чтобы она исцелила его от болезней. У Хаттусилиса все время было много врагов и завистников, а когда умер его брат Муваталлис, назначивший его правителем северо-восточной провинции, престол перешел не к Хаттусилису, а к Урхи-Тешшубу, находившемуся под большим влиянием своей матери-хурритки, ненавидевшей все хеттское. Сам Хаттусилис, впрочем, тоже был женат на хурритке Пудухепе. Однако его жена была полной противоположностью заносчивой жене Муваталлиса-ее отец был жрецом из Киццуватны, а сама она с детства общалась с богами и часто видела, как они спускаются в храмы из своих небесных жилищ. Особенно часто Пудухепа видела крылатую богиню Иштар, которая однажды объявила ей о своем желании иметь храм в городе Самухе, которым владел Хаттусилис (другие города, которым он владел ранее -Хакписса и Нерик, были отобраны у него Урхи-Тешшубом, поверившим наветам завистливым придвормых). Вскоре храм был построен. Затем Иштар вновь явилась Пудухепе, на этот раз во сне, и сказала: "Я помогу твоему мужу, и вся Хаттуса перейдет на сторону твоего мужа". Пудухепе сообщила об этом видении мужу. Хаттусилис задумался, но ничего не сказал. Затем он пригласил Урхи-Тешшуба на освящение храма Иштар в Хаттусе, которое, по традиции, должно было совершаться в присутствии царя. На освящение прибыли толпы поклонников Иштар из всей страны хеттов, а также соседних государств. Изумление паломников было весьма велико, когда только что освященная статуя Иштар громко произнесла человеческим голосом, весьма похожим на голос Пудухепы: "Урхи- Тешшуб недостоин трона, так как он недостаточно почитал меня. Царем должен стать Хаттусилис". Затем войска Хаттусилиса окружили немногочисленный отряд царя и вынудили его сдаться. Позже Хаттусилис так вспоминал об этом: "И тогда Иштар оказала мне великие милости. Она покинула Урхи-Тешшуба, и не где- нибудь, а в ее собственном городе Самухе она заперла его, как свинью в хлеву... И все Хаттуса перешла на мою сторону. Я говорю о божественном чуде Иштар, пусть все люди слышат его и пусть впредь среди богов Моего Солнца, сына моего, внука моего и потомства Моего Солнца воздается почтение богине Иштар. Кто бы ни наследовал в будущем, сын ли, внук ли или потомок Хаттусилиса и Пудухепы, пусть среди богов почитает Иштар города Самухи". Урхи-Тешшубу было дарована жизнь, он был отправлен в пожизненную ссылку в сирийскую провинцию Нуххашше. Он, тем не менее, не раскаялся (очевидно, чудо недостаточно убедило его) и вскоре завел интригу с новым вавилонским царем Кадашман-Эллилем, пытаясь заручиться его поддержкой для восстановления трона. Узнав об этом, Хаттусилис вновь сохранил ему жизнь, но сослал еще дальше – в сторону моря, на большой остров Аласию (Кипр), населенный в те времена финикийцами, ахейцами и лувойцами, но подчонявшийся великому царю хеттов. И здесь Урхи-Тешшуб не унимался, теперь он пытался настроить против Хаттусилиса египетского фараона Рамсеса Второго, но тот, памятуя о своем сражении при Кадеше с царем Муваталлисом, не предпринимал никаких шагов и предпочитал сохранять мир и дружбу с Хаттусилисом. У Хаттусилиса был сын Тудхалия, которого он сделал наследником престола и верховным жрецом Иштар, и дочь, которую он мечтал выдать замуж за египетского фараона, имевшего немалый гарем. Фараон не соглашался – дочери Хаттусилиса было уже около 30 лет и ее никак нельзя было бы назвать красавицей, он скорее был бы готов жениться на внучке хеттского царя, но она еще не родилась. Хаттусилис настаивал на своем, и в конце- концов фараон согласился, но это случилось через 20 лет после событий, описываемых здесь, когда дочь Хаттусилиса уже совсем постарела, так что фараон весьма поплатился за свою несговорчивость. Хаттусилис ненавидел ассирийцев и стремился создать против них мощную коалицию. С этой целью он вел переговоры с вавилонским царем и египетским фараоном, но совместного выступления достичь так и не удалось: на словах партнеры Хаттусилиса признавали необходимость совместной борьбы с обнаглевшей Ассирией, но этим дело и ограничивалось. Поэтому он был весьма рад приходу делегации из Маиттанне, предлагавшей реальный союз, и раздражен сообщением о взятии Вашшукканне ассирийцами. Выслушав послов, он произнес: -Так говорит Табарна Хаттусили, великий царь, царь страны Хатти, сын Мурсилиса, великого царя Хатти, внук Сиппилулиумы, великого царя, царя Хатти., потомок Хаттусилиса, царя Куссара. Я пошлю письмо к царю ассирийцев с требованием выдачи моих людей, которые были захвачены им при взятии Вашшукканне. Царь хеттов стоит на страже интересов своих подданных во всех сопредельных странах и даже в стране Аххиява. Злой пес, ассирийский царь, наверняка откажется вернуть мне моих подданных, угнанных им в Ассирию вместе с митаннийцами, и тогда Мое Солнце объявит ему войну. Я также отправлю послание фараону и вавилонскому царю с просьбой присоединиться к нашему совместному походу, но надежда на их участие в войне невелика. Если бы вавилоняне ударили ассирийцам в тыл, дни ассирийцев были бы сочтены. Но вавилоняне – народ, мало чем отличающийся от ассирийцев, хотя им и правит сейчас касситская династия, цари которой родственны нам, хеттам, и вам, ариям. Египтяне же слишком увязли в африканских делах, их империя и так обширна, чтобы ввязываться в сражения в Азии. Впрочем, нам несомненно окажут поддержку мои вассалы-цари сирийских городов, и кочевники-ахламеи, к которым вы и сами собираетесь отправиться. В честь послов был дан роскошный обед, блюда и чаши на котором были из чистого железа, а затем они отправились в Сирию. Цари сирийских городов (Угарита, Алалаха, Халеба и Каркемиша) выразили свое возмущение захватом ассирийцами торговых путей и караванных троп, создавшим препятствия нормальной торговле в этой области, и заявили, что единодушно поддержат поход великого царя страны Хатти против зарвавшихся ассирийцев. Царь Угарита Никмэпа призвал на собравшихся благословение великих богов Ила, Баала и Астарты, наказывающих зло и поощряющих добро. Затем послы митаннийцев отправились к кочевникам- ахламеям, кочевавшим в степях между Сирией и Маиттане. И здесь они добились успеха, племена ахламеев во главе о своими вождями пообещали им поддержку. Главным их желанием на самом деле была жажда поживиться за счет богатой добычи, которую они надеялись получить благодаря удачному походу, а вождь племени Бит-Яуди Бар-Ракиб после ухода послов так прямо и сказал своим советникам: - Пойдем пограбим ассирийцев, а заодно и самих митаннийцев! - Лехеве, лехеве! (Да будет так!) – дружно закричали советники, а затем сплясали боевый танец и исполнили магический ритуал для победы над врагом – проткнули копьями статую бородатого ассирийца, символизировавшую царя Ассирии. ? ? ? Тем временем новый царь Ассирии Шульману-Ашаред Первый собственнолично прибыл в Вашшукканне. Ответа от Васашатты и Рамачандры все не было, затем дошли слухи о переговорах митаннийцев с хеттами, а после них- и ультиматум хеттского царя. Естественно, что никто не собирался выдавать никаких заложников (в городе вовсю шли депортации, ремесленники и их семьи с плачем прощались с родным городом), и ассирийцы стали готовиться к наступлению на север. Неожиданно для всех в походе отказался участвовать Ашшурубаллит. Он сказал, что север страны, где располагалась большая пустыня, он знает плохо, и больше не может быть проводником, и попросил отпустить его в Ашшур. Царь удовлетворил просьбу Ашшурубаллита. Говорят, что в Ашшуре он купил дом, и занялся кодификацией ассирийского права, стремясь привести его в соответствие с вавилонским и хеттским. Предложения Ашурубаллита были затем учтены в новом сборнике ассирийских законов, вышедшем через несколько нет. Тем временем объединенные войска хеттов, сирийцев и ахламеев вступили в Нехерию, радостно встреченные митаннийцами. У ассирийцев было немало сил, поэтому хетты предложили совершить хитрость, которая однажды уже сработала против египетского фараона. Тогда передовой отряд хеттов заманил Рамсеса Второго в ловушку, и его войска оказались окруженными со всех сторон хеттскими силами. Лишь благодаря мужеству самого фараона египтянам удалось вырваться из окружения. Теперь было решено поступить так же с ассирийцами, а в качестве "приманки" использовать немногочисленный отряд митаннийцев. Вышедший вскоре в поход ассирийцы столкнулись с отрядом митаннийцев и устремились за ним в погоню. Ассирийцы решили, что хетты и их союзники еще не подошли, и надеялись разгромить вначале митаннийцев, а затем и хеттов поодиночке. Пустыня становилась все суше, кое-где встречались небольшие оазисы с немногочисленными пальмами. Обоз ассирийцев едва поспевал за войсками, запасы воды и провизии заканчивались. Неожиданно разведка доложила, что ассирийцы окружены с четырех сторон- хеттами, сирийцами, ахламеями и митаннийцами. Они оказались в ловушке. Разъяренные ассирийцы остановились и разбили лагерь у небольшого оазиса, который, казалось, был совершенно необитаем. Здесь был установолен царский шатер, в котором проводилось срочное совещание военачальников. Численность сил противника была неизвестна, поэтому военачальники не знали, с какой стороны лучше совершить прорыв. Всех выручил приглашенный на совещание умелец Тукульти_Нинурта, славившийся своими изобретениями. -Бог воздуха эллиль поможет нам,-таинственно заявил он. Вскоре в лагере началась какая-то странная деятельность. Из досок сколачивались сооружения, напоминавшие больших птиц с расправленными крыльями, из палаток шились шары и надувались воздухом. К ним присоединялись корзины, в которые садились лучники.К шарам и птицам прикреплялись длинные веревки, при помощи которых ими можно было руководить. Вскоре все было готово. Тем временем союзники с четырех сторон сжимали кольцо окружения. Неожиданно для себя в безлюдной пустыне митаннийцы напоролись на финикийца или израильтянина с седой бородой и длинным крючковатым посохом, несколько напоминавшим змею, сидевшим под небольшим деревцем. Он встал, вышел навстречу им и гневно произнес: - Безумцы! Покайтесь и прекратите ненужное кровопролитие, пока еще не поздно! Кое-кто из присутствовавших узнал старика. это был израильтянин Иона, проповедовавший в Ассирии и Маиттанне, пророк бога Яху-Адоная. Митаннийцы называли его Яваной. Пророк был взят в плен и отведен в лагерь митаннийцев. Его поместили в отдельной палатке и поместили под охрану, так как опасались, что он мог быть шпионом ассирийцев. К Ионе не подпускали никого, кроме Кришны, так как считалось, что ясновидящий Кришна вел с Ионой только профессиональные беседы и вполне мог контролировать его... ? ? ? Иона относился к группе пророков, считавших, что бог Яху- Адонай является богом не только Израиля, но и единственным истинным богом, которому должны поклоняться все другие народы. Они также отвергали культ супруги Яху Ашеры, весьма распространившийся в это время в Израиле. В связи со всем этим у Ионы было немало врагов, к которым относился и судья (шофет) Израиля Варак, и первосвященник Ионафан. В конце-концов Иона покинул Израиль, вначале он отправился в финикийский город Тир, а там сел на корабль, шедший на запад, в далекий город Таршиш, находившийся где-то за Столпами Мелькарта, на берегу великого океана, омывающего Землю, чтобы там проповедовать своего бога. Капитаном корабля был известный мореход Ханнон. В пути Иона проповедовал морякам, которые весьма неохотно слушали его. Уже почти у самого Таршиша один из моряков, разозленный словами Ионы, сказавшего, что все финикийские боги-не более чем ничтожные идолы, заорал: -Сейчас я тебе продемонстрирую величие наших богов-Мелькарта и Астарты,-и ударил Иону боксерским ударом по черепу. Иона сразу же потерял сознание, и его оттащили в трюм, где он провалялся в бреду три дня и три ночи. В бреду ему казалось, что его проглотил огромный кит, затем Иона очутился у него в животе и при этом не переставал молиться. Придя в себя, Иона обнаружил, что большинство пассажиров уже вышло, а корабль покинул Таршиш, но почему-то поплыл не в обратном направлении, а куда- то на юго-запад. -Куда мы плывем, капитан?-слабым голосом спросил Иона Ханнона. Ханнон весьма удивился, что Иона жив, и ответил: -Мы плывем к Дильмуну, а затем в Мелухху, чтобы продать товар, которым загрузились в Таршише. А тебя мы можем там высадить. Ионе было все равно, где проповедовать, а с Дильмуна он мог бы легко добраться до Ассирии. Но непонятно было все же, почему корабль движется на юг, вдоль Африки, если Дильмун и Мелухха находятся на востоке. Капитан нехотя ответил на вопрос Ионы: -Гавани Красного моря находятся под властью египтян, а они берут большую пошлину с товара. Проще, хотя и дольше, плыть вокруг Ливии (Африки). Согласно моим картам, мы должны скоро обогнуть Африку, плывя на юг, и благополучно достичь Дильмуна. Корабль плыл и плыл, но желанного поворота все не было. Финикийцы выходили на берег и торговали с местными жителями. Товары они оставляли на берегу, а сами удалялись на корабль. Негры подходили, брали товары, и оставляли вместо них золото или драгоценности, которые затем забирали моряки. Удивительно, что товаров никто не воровал. Но затем случилось неожиданное происшествие. Финикийцы, как всегда, положили товары на берегу, а сами удалились на корабль. Через некоторое время появился вождь туземцев. Он был покрыт волосами с головы до пят, а сзади у него болтался хвост. Посмотрев на товары ( в основном это были стеклянные бусы и прочие безделушки), он стал жестами подавать знаки соплеменникам. Вскоре сбежалось около сотни таких же волосатых и хвостатых туземцев. Они похватали товары и скрылись, улюлюкая. Взамен ничего предложено не было. Финикийцы были возмущены наглостью туземцев и решили впредь ничего не продавать тем местным жителям, у которых явно виден хвост, а тело покрыто густыми волосами. Много дней плыла команда на юг и наконец, впереди замаячил мыс, за которым Африка заворачивала на восток. Капитан был обрадован и внес некоторые корректуры в карты. "Скоро мы доплывем до Восточной Африки, в которой расположена страна Пунт, а оттуда и до Дильмуна недалеко",-радовался он. Через несколько дней выяснилось, что Ханнон радовался зря. Африка совершенно неожиданно вновь изгибалась на юг, что не было отмечено ни на одной карте. Еще одной неожиданностью оказалась то, что какая-то часть Африки лежала южнее указанного на карте экватора, а в районе экватора вода вовсе не кипела, как утверждали тогдашние пособия по навигации. Несмотря ни на что, моряки упорно продолжали плыть на юг, по пути высаживаясь и закупая продовольствие у местного населения, а иногда они и сами охотились на обитателей саванны. Лишь через год финикийцы доплыли, наконец, до мыса, за которым Африка вновь поворачивала на восток. Теперь Ханнон не слишком радовался: кто знает, какие сюрпризы приподнесет еще этот загадочный континент? И он оказался прав. Вскоре после прохождения мыса моряки засуетились и стали показывать на воду. Из вод океана поднялась сначала сравнительно небольшая змеиная головка, затем длинная шея, а вскоре показалось гигантское туловище морского змея (современный палеонтолог признал был в нем плезиозавра, который непонятно как дожил до четвертичного периода). Чудовище подняло голову и уставилось пристальным гипнотическим взглядом на корабль. Моряки не знали, что предпринять, а многие из них под влиянием какого-то странного ужаса бросились в океан. Ханнону тоже очень хотелось выброситься в воду, но он пересилил себя, привязав свое тело для верности к мачте. По палубе носился возбужденный Иона и проповедовал: -это морской змий Левиафан, он служит моему богу. Адонай послал его, чтобы уничтожить грешников, а с праведниками ничто не случится. Покайтесь и поклонитесь богу Израилеву! Моряки хотели уже бросить Иону в море, в качестве жертвы чудовищу, но оно вскоре скрылось в пучине вод. Иона оказался прав-грешники, в особенности те матросы, которые избивали его и смеялись над ним, погибли, а сам он приобрел на судне авторитет провидца, теперь даже капитан прислушивался к его словам. Поредевшая команда через год достигла все-таки Пунта, а еще через несколько месяцев -Дильмуна. Гавань Дильмун была расположена на небольшом острове в Нижнем море. Финикийцы запаслись новой партией товаров и отправились в сторону Мелуххи, а Иона покинул корабль и прибыл сначала в Вавилонию, а затем и во вторую столицу Ассирии-Ниневии, где он решил проповедать покаяние и призвать ассирийцев поклониться великому богу Адонаю, создавшему небо и землю. Вначале Иона вызвал интерес у ассирийцев. Занятно было уже то, что финикиец не только торговал на рынке, но и проповедовал во славу бога Адоная. "У финикийцев даже жрецы торгуют"-посмеивались ассирийцы. Нравилось ассирийцам и то, что бог израильтян Адонай победил ненавистного им фараона и утопил его вместе с войсками в Красном море. По поводу сотворения им мира ассирийцы возражали, что творцом мира был вовсе не он, а Ашшур, понедивший чудовище Тиамат. Находилось возражение и по поводу потопа: человека, который спасся от потопа, звали вовсе не Ноем, а Утнапиштипом, потоп наслал не один бог, а совет богов во главе с Ану и эллилем, а спас Утнапиштима и его корабль потопа бог мудрости эа, вовремя предупредивший его. В целом же ассирийцы считали, что боги разделили между собой мир в незапамятные времена и теперь у каждого города и страны свой бог, в Вавилоне правит Мардук, в Ассирии-Ашшур, а в Ниневии находится резиденция Иштар Ниневийской, время от времени спускающейся с небес в свой храм. Не отрицая того, что в Израиле управляет Адонай, ассирийцы считали, что молиться ему в Ниневии совершенно бессмысленно. Раздосадованный Иона объявил, что Адонай вскоре накажет жителей Ниневии за их пренебрежение им и разрушит город. Ассирийцы скептически отнеслись к пророчествам Ионы, а сам он, посыпая свою голову пеплом, проповедовал покаяние. В указанный Ионой срок, действительно, ничего не случилось, но Иона объявил, что именно это служит доказательством милосердия Божия, которое дало ниневийцам еще некоторый срок для покаяния. Ассирийцы согласились, что бог может смилостивиться над людьми, но авторитет Ионы как провидца пошатнулся. Однажды мимо Ионы проходила жрица Иштар Ниневийской Иштарбелетия. Все жрицы храма Иштар жили вместе в отдельном большом здании, напоминающем современные монастыри, называвшемся "гагу" (крыша). В этот день жрицам пришлось заняться опросом оракула, указавшего, что Иштар гневается. Необходимо было выяснить, что послужило причиной гнева богини. Оракул был опрошен еще раз, и дал следующий ответ: -Один из певцов украл золотой кубок, и он не был возвращен> золотая туника из Амурру, которую носит богиня, износилась> коленица сломана> обычно из дворца приносили дар, но на этот раз дара не было> во время празднования праздника Ашрахиташши обычно дарили богине сикль серебром, красную шерсть и синюю шерсть, а теперь отпраздновали Ашрахиташши и не подарили сикль серебра, красную шерсть и синюю шерсть> праздник Ашару обычно праздновали ежегодно, а теперь им пренебрегли. "рицы внимательно выслушали слова оракула и для верности спросили еще раз: -эти ли грехи причина гнева богини? Если в этом причина и более ни в чем, пусть знамение будет благоприятным. Знамение было благоприятным. Затем жрицы составили подробный протокол опроса оракула и отправили ответственному жрецу, который должен был принять необходимые меры и наказать виновных. После этого жрица отправилась на закупку провизии для себя и сестер. Несмотря на гнев богини, у Иштарбелетия было хорошее настроение. Близился новогодний праздник Акиту, который в Ассирии праздновался в первый весенний месяц Нисану. На рынке она столкнулась со странным финикийцем, проповедовавшем своего бога и поносившем Иштар Ниневийскую, называя ее "безмозглой статуей". -Вот почему прогневалась богиня, а вовсе не из-за мелочей, о которых говорит оракул-подумала жрица.-Воровали у нас и раньше, и богиня не возмущалась, а тут она заплакала. Наверное, безрассудные слова этого чужестранца прогневали ее. "рицы подошла поближе и вступила в беседу с Ионой. -Скажи, странник, а какого бога ты проповедуешь? -Великого и единого бога Яху-Адоная, владыку Израиля и всего мира.-ответил Иона. -А нет ли у твоего бога жены или сына?-поинтересовалась жрица. -Некоторые израильтяне считают, что у бога есть жена Ашера. Но мы, пророки, не поддерживаем это суеверие. И тем более у бога не может быть сына. Ведь он вечен, и ему ни к чему иметь потомство,-объяснил Иона. -Несчастный твой бог, -огорчилась жрица,-несладко ему, бедному, живется без жены и детей. А чем он славен? Иона рассказал жрице о чудесах бога Адоная, начиная с сотворения мира и заканчивая спасением израильтян из египетского рабства. "рица внимательно слушала, а затем спросила: -А благодаря чему твой бог сотворил мир? -Благодаря слову своему, он сказал, и все было сотворено. -Но ведь прежде чем сказать что-то, бог наверняка помыслил об этом?-продолжала задавать вопросы жрица. -Да, сначала он задумал нечто благодаря своей Мудрости (хохма), а затем привел это в исполнение,-ответил Иона. "рица оживилась. -А Мудрость-это жена бога или его дочь? Иона был удивлен примитивностью представлений жрицы. -Мудрость-не жена и не дочь бога, а его свойство, присущее ему от начала. Она была в начале у бога, прежде чем он сотворил мир. -А разве слово "хохма" в вашем языке не женского рода?- недоумевала жрица. Иона утвердительно кивнул. -А разве все женщины по сути своей не одинаковы?-спросила жрица Иону и пристально посмотрела на него. -Пожалуй, ты права,-согласился Иона. -А разве все женские богини разных народов не представляют собой одну богиню под разными названиями?-наступала жрица на не замечавшего подвоха Иону. -Да, все эти Ашеры, Аштарты, Инанны и ваша Иштар по сути одна богиня, почитающаяся благодаря суеверию толпы,-согласился Иона. -А разве сила, энергия, жизнь и другие атрибуты божеств грамматически женского рода не представляют собой ту же богиню, но в ее тонком плане, доступном рассуждению и созерцанию мудрецов? -Очень может быть, все эти так называемые "мудрецы"-тоже идолопоклонники приличные,-пробурчал Иона. "рица улыбнулась. -Таким образом, ты должен согласиться, что и Мудрость вашего бога является одной из форм нашей великой богини Иштар. Иона был посрамлен. Он не знал, что ответить, и в ужасе удалился, прекратив проповедовать. Ассирийцы зааплодировали жрецы и проводили Иону с рынка свистом и улюлюканьем. Перед сном Иона долго молился богу Адонаю, просят его вразумить и научить своего. Во сне ему явился шестикрылый пылающий серафим ужасного вида, держащий в руках острый меч. Кончиком меча он прикоснулся к Ионе и громко произнес: -Господь услышал твою молитву. Ты не должен ввязываться в споры и упражняться в диалектике, она только повредит твоей вере, а не укрепит ее.. Тебе не надо было вообще вступать в разговор с этой жрицей-порождением Велиала. Не оставайся больше в Ниневии, здесь все окончательно погрязли в грехах. Иди в Вашшукканне, там живут более чистые люди, они воспримут твою проповедь сердцем, а не умом, часто одержимым демонами сомнения и соблазна. Иона так и поступил и вскоре начал проповедовать в столице Маиттанне. но и здесь его проповедь не имела большого успеха. Арии не видели разницы между богом Адонаем и другими богами сирийцев и ассирийцем, в особенности Адонисом и Ашшуром. Они считали, что им достаточно своих, арийских богов, и ник чему поклоняться чуждым божествам. То же говорили и хурриты, предпочитавшие поклоняться своим богам, в особенности Тешшубу и Хепе. Раздосадованный Иона не знал, что предпринять, но вскоре снова увидел сон, в котором серафим велел ему уйти в пустыню и жить там, проповедуя диким зверям. Иона так и поступил. Несколько лет он прожил в пустыне, в тени деревца, которого то увядало, то вновь вырастало, демонстрируя милость божию. Здесь на него и наткнулись митаннийцы и отвели его к себе в лагерь. Иона предсказывал скорую гибель митаннийцев. "Лишь остаток спасется",-утверждал он. это противоречило утверждениям других прорицателей, в том числе брахманов Яджнавалкьи и Бхарадваджи, о том, что ассирийцы будут разгромлены, а Маиттанне освобождена от их ига, поэтому мрачные предсказания Ионы никто не принимал всерьез. Впрочем, Кришна тоже помрачнел и не отвечал на задаваемые ему вопросы по поводу будущего. Вместе с Ионой они занимались чем-то странным-то чертили на песке шестиконечную звезду-символ элемента воздуха, и произносили над ней какие-то заклинания. Однажды Рама обнаружил у Кришны какую-то странную табличку. На ней была явно нарисована карта какой-то страны, но не известная Раме карта Двуречья, на которой с севера на юг текли Тигр и Евфрат, были обозначены Верхнее и Нижнее моря, а также четыре соседних страны. На этой карте была изображена страна, носившая ничего не говорившее Раме название Джамбудвипа. По форме она напоминала символ элемента огня-треугольник вершиной вниз. Его боковые грани омывали два моря, а сверху были обозначены четыре реки, текшие попарно в направлениях этих двух морей, но все вытекавшие из одной горы, называвшейся Сумеру. В нижнем течении одной реки он отыскал известное ему название местности-Мелухха. Где находится эта Мелухха, Рама толком не знал, но может быть это знал Кришна? Рама не стал расспрашивать Кришну, отложив все вопросы на потом. Завтра войска союзников должны были начать совместное наступление и уничтожить ассирийцев. Лагерь затих, митаннийцы наслаждались последней ночь перед решающим боем. ? ? ? Рано утром митаннийцы поднялись и выстроились в боевые шеренги, готовясь к наступлению. И вдруг произошло что-то совершенно невероятное. На небе появились деревянные птицы и шары, затем на головы митаннийцам посыпались стрелы. В панике воины разбегались, не зная, куда прятаться, боевые ряды превратились в хаотичную толпу. - Асуры прилетели на виманах (воздушных кораблях)! – орали перепуганные насмерть митаннийцы. – Мы погибли, боги перешли на сторону асуров! Затем появились и отряды ассирийцев, без труда добивавшие потерявших всякую ориентацию митаннийцев. В это время ахламеи тоже начали наступление и захватили оставленный ассирийцами обоз. Добыча была весьма велика, и ахламеи совершенно забыли про ассирийцев, думая, что их уже наверняка разгромили митаннийцы. С севера в лагерь вступили хетты. Их тоже привлекла богатая добыча, и вскоре между хеттами и ахламеями завязались драки, перешедшие в рукопашный бой. Бар-Ракиб метался по лагерю и орал: - Мы сюда ворвались первыми, добыча принадлежит нам! Соплеменники, ничего не отдавайте хеттским кровососам! Тут подоспела и армия четырех сирийских городов. Обнаружив, что сражение происходит между хеттами и ахламеями, они весьма удивились и решили не вмешиваться в него. Хотя они и считались вассалами хеттов, но ахламеями были их соседями, и ссориться с ними было вовсе ни к чему. Поэтому сирийские войска благоразумно удалились. Шаттуара, Рамачандра и Кришна проводили последний военный совет. Шаттуара считал, что нужно сражаться до последнего. - Долг кшатрия-сражаться, что бы ни случилось. Воины, погибшие в битве, попадают на небо Индры на вечные времена, где они беззаботно пируют и ведут бои друг с другом, – говорил он. Кришна предлагал уйти на восток. Он как будто предчувствовал грозящую опасность и незадолго до этого вызвал послал гонца к жене Лакшми и дочери Радхе с просьбой вернуться к нему. Гонец вскоре прибыл, ведя за руку сильно выросшую и похорошевшую Радху. Он сообщил, что Лакшми, которая еще больше пополнела, находясь на иждивении своего отца-купца, отказалась пока ехать к Кришне, опасаясь оказаться посреди военных действий. Радха же сказала, что очень хочет увидеть отца, и Лакшми согласилась отпустить ее на неделю. Теперь Кришна предлагал провести остатки армии известным ему маршрутом. - Мы не пойдем через Элам, поскольку эламитяне могут выдать нас ассирийцам. Морской путь по Нижнему морю для нас тоже небезопасен. Но мы можем пройти севернее, между Эламом и морем Воурукаша, а от кочующих там племен мы сможем легко отбиться. Затем мы доберемся до великой горы Сумеру, от которой текут четыре реки, омывающие Мелухху и великий континент Джамбудвипу, где будет достаточно места для всех нас. Шаттуара стал обвинять Кришну в трусости. Посмотрев на дочь, Кришна ответил: - Смелые погибают геройски, мудрые живут дальше. Марианна разделились, часть из них поддержала Шаттуару, часть – Кришну. На стороны Кришны перешел Рама, а также брахманы, в том числе Яджнавалкья и Бхарадваджа, сказавшие, что они будут поддерживать в пути мировой порядок своими молитвами и жертвами. В это время к участникам военного совета приблизился Иона. Кришна произнес: - Слушайте Иону, его пророчества оказались верными. Иона торжественно провозгласил. - Бог Израилев вывел свой народ из египетского рабства. Он выведет и вас из ассирийского рабства, если вы подчинитесь ему. Покайтесь, вы уже достаточно наказаны за пренебрежение к нему. Слова Ионы окончательно убедили колеблющихся в том, что нужно принять план Кришны. Сам Иона сказал, что тоже пойдет в Мелухху, чтобы проповедовать там покаяние и возвещать о чудесах бога Адоная. Шаттуара с частью марианна устремились навстречу ассирийцам, прикрывая отход остальных. Шаттуара погиб под мечами ассирийцев, сражаясь как простой воин. Часть митаннийцев сдалась в плен. В своей надписи Шульману-Ашаред хвастался, что он пленил и ослепил 14400 митаннийских воинов. Скорее, всего, он преувеличил, и пленных было 1440 или, может быть, всего 144, так как большая часть отряда Шаттуары последовала примеру своего царя и сражалась до конца. Государство Маиттанне прекратило свое существование, превратившись в ассирийскую провинцию, столица Вашшукканне была разрушена и больше не отстраивалась, а оставшиеся в живых жители ее депортированы в Ассирию. Тем временем арии под руководством Рамы и Кришны все дальше уходили на восток. Колесницы двигались впереди, за ними-обоз, женщины и дети. Шествие замыкали пешие воины (кире). Какой-то остряк из их числа рядовых придумал идиотски простую песню, которая тем не менее полюбилась воинам, так как под нее легко было маршировать. Шагая, воины поднимали пыль и пели в такт ходьбе: Ха-ре Ра-ма, Ха-ре Ра-ма, Ра-ма, Ра-ма, Ха-ре, Ха-ре. Ха-ре Криш-на, Ха-ре Криш-на, Криш-на, Криш-на, Ха-ре, Ха-ре... Ч.3. Переход. Остатки митаннийцев переправились через реку Тигр, а затем устремились на северо-восток. Идти прямо на восток было сложно: необходимо было переправляться через горы Загрос, а кроме того, митаннийцы могли бы нарваться на ассирийские дозоры. Северо-восточный маршрут был предпочтительнее: населявшие эти места хурриты разрешали митаннийцам пройти через их территорию, время от времени совершались мелкие нападения, которые митаннийцы легко отражали. Колонны ариев двигались по равнине, расположенной между озерами Ван и Урмия. эту равнину называли Эден. О ней Иона рассказал немало интересного. В допотопные времена здесь жил первый человек, сотворенный богом Адонаем – Адам и его семейство ( Рама подумал, что Адам, наверное, то же лицо, что и первый царь шумеров Алулим, живший в городе Эриду, а первые люди, скорее всего, говорили по-шумерски). Недалеко от озера Ван были расположены истоки четырех рек-Тигра, Евфрата, Гихона (Аракса) и Пишона (Уйжуна). К северу от озера находилась высокая гора Арарат, к которой приплыл ковчег Ноя ( по- шумерски Утнапиштима) после завершения потопа. Затем арии продвинулись еще дальше на восток вышли и к другой равнине, называвшейся Нод. И о ней Иона знал немало. Дети первого человека Адама, изгнанного из рая, Каин и Авель, поссорились между собой, и Каин в припадке гнева убил Авеля. За это он был наказан богом Адонаем и вынужден был отправиться на восток от Эдена в земле Нод. Здесь он женился на местной женщине-хурритянке, и у него родился сын Енох, в честь которого он и построил первый город. Потомки Каина занимались кузнечным делом, а также были музыкантами. Слушая рассказ Ионы, Рама подумал, что город, построенный Каином, был, наверное, шумерским городом Бад-Тибира (крепость кузнеца), а само имя Каин – не что иное, как имя, которым шумеры именовали сами себя (Ки-ен- ги). Затем шумеры, должно быть, пошли на юг, и перейдя через горы Загрос, поселились в той стране, где ныне располагались Ассирия и Вавилония. Оставшиеся же в стране Нод потомки Каина все более хурритизировались и дичали, и теперь их было уже не отличить от хурритов, а никто из них уже не говорил по-шумерски. Двигаясь на восток, арии вышли к великому морю, названному ими Воурукаша. Колонны двинулись вдоль его южного берега. Здесь жили племена касситов, которые несколько веков назад завоевали Вавилонию. Они называли себя каспиями, а море – Каспийским, язык каспиев был весьма похож на арийский, так что арии понимали их без труда. Вначале путь шел по равнине, затем показались высокие горы Албурз, некоторые из них извергали пламя. Арии двигались по узкой долине между горами и морем. Затем они сделали привал и решили порыбачить, наслушавшись рассказов касситов о небывалых рыбных богатствах моря Воурукаша. Особенно хотелось митаннийцам поймать рыбу Вас-панчасадваран (пятидесятивратную). Поймать ее, по словам каспиев, было весьма непросто. Ведь она была такой чуткой, что знала, где в глубокой воде находится кончик иглы, натиранием которого можно было увеличить или уменьшить воду. Длина рыбы была больше длины всех других водяных тварей, находившихся под ее покровительством, и была равна расстоянию, которое проходит человек, идущий с большой скоростью от рассвета до захода солнца. Одной такой рыбины хватило бы, чтобы накормить весь лагерь. Митаннийцы забросили в море сети и стали ждать, не попадется ли в них рыба Вас-панчасадваран. Вскоре в сети действительно попалось нечто большое, и рыбаки стали подтягивать их к себе. Неожиданно сети затрещали и разорвались, а из моря показалось нечто грандиозное и ужасное, от вида чего арии побежали, стараясь не оглядываться, в направлении горы Хунванд, у подножия которой был расположен лагерь. Здесь они сразу же доложили Раме об увиденном, и Рама повелел срочно собрать совет брахманов и марианна. По лагерю сразу же разнеслись слухи о том, что в море Воурукаша обитает никем ранее не виданный трехногий осел гигантских размеров. ? ? ? Один из рыбаков доложил обеспокоенному совету: - Трехногий осел стоит посреди моря Воурукаша, и ног у него – три, глаз – шесть, ртов – девять, ушей – два, рог – один, голова синяя, а тело белое. Два из его шести глаз – на месте глаз, два – на макушке, два – на месте загривка. И силою этих шести глаз он подавляет и разбивает. Из девяти ртов три – на голове, три – на загривке и три – на внутренней части тела, а каждый рот величиной с дом. Сам осел величиной с гору Хунванд, и каждая из его трех ног, когда он стоит на земле, такова, что тысяча овец, если соберутся в стадо, пройдут под нею, а бабка ноги так велика, что в нее войдут тысяча человек с табуном в тысячу лошадей. Что касается его двух ушей, то он может накрыть ими Мазендеран. Один его золотой рог подобен рогу полому, и на нем выросла тысяча рогов, некоторые на высоте верблюда, некоторые-лошади, некоторые-коровы, а некоторые- осла, и большие, и маленькие. Когда этот осел наклоняет шею в море и опускает в него уши, вся вода моря Воурукаша волнуется волнами и дрожит страна Ганавад. Выслушав повествование рыбака, Рама обратился к брахманам за разъяснением. Те ответили, что они должны подумать и, выпив священного напитка сомы, погрузились в глубокую медитацию. С ними вместе концентрировался и Кришна. Через некоторое время Яджнавалкья сказал: - Этот трехногий осел создан для очищения воды. Он очень жестоко разбивает и уничтожает все старания вредных существ. Если бы не он, вся вода в море пропала бы из-за осквернения ее ядом, который образуется после смерти морских тварей. Внутри осла находятся посланцы звезды Тиштрья (Сириуса). Тиштрья берет из моря очень много воды с помощью трехногого осла. Нам не следует пытаться бороться с ними, так как они сильнее нас. Необходимо принести в жертву Тиштрье лошадь и прочесть соответствующие гимны. Несколько брахманов отправились к берегу моря, за ними последовала толпа любопытных. Брахманы совершили жертву, а затем долго читали гимны, прославляющие Тиштрью. Трехногий осел и его экипаж внимательно наблюдали за действиями землян, время от времени из его глаз исходили лучи, освещающие все вокруг. Затем осел подобрал ноги, поднялся в воздух и исчез, сверкая разноцветными огнями. Брахманы и весь народ облегченно вздохнули, жертва и молитвы возымели свое действие. Арии еще некоторые время оставались в стране каспиев. Те поведали им о других диковинных животных и птицах, живущих в тех местах – быке Хадйош, из пота которого изготавливают напиток бессмертия, и быке-рыбе, плавающей по всем морям, птице Чамрош, обитающей на вершине горы Албурз, и говорящей птице Каршипт. А посреди моря Воурукаша, по словам касситов, росло дерево со многими семенами, в которых находились все растения. Затем арии пошли дальше на восток. По правую руку их находилось нагорье, по левую-то пустыня, то горы, то вновь пустыня. Через несколько месяцев они вышли к большой и полноводной реке Оксус, на берегах которой жил народ бактрийцев. ? ? ? Перед городом Бактра арии натолкнулись на местный дозор. Несколько бактрийцев на лошадях преградили им путь. - Именем великого бога Ахурамазды, его пророка Спитамы Заратуштры и великого царя бактрийцев Виштаспа заклинаем вас, путники, говорить правду и только правду! – произнесли бактрийцы на своем языке, который был очень похож на язык ариев, разве что вместо "л" они говорили "р", а вместо "с" – "х". Рама поведал дозорным свою историю и попросил разрешения остановиться на несколько ней в Бактре, чтобы пополнить запасы провизии, а затем отправиться дальше на восток. Дозорные доложили Виштаспу, и тот дал свое согласие, разрешив ариям разместиться в поле недалеко от городских ворот. Митаннийцы разбили лагерь и отправились в город за покупками. В центре города был расположен большой храм огня, в котором горело вечное пламя. Брахманы хотели было принести привычную им жертву Агни и совершить положенные молитвы, но их остановил верховный жрец, бородатый человек, по внешнему весьма напоминавший ассирийца. Это и был пророк Заратуштра. Он недовольно сказал: - Мы не поклоняемся ни Агни, ни Индре, ни Митре, ни Варуне. Все это дэвы – злые духи, находящиеся во власти гневного божества Ангра-Майнью, и им не следует поклоняться. Огонь же символизирует великого доброго бога Ахурамазду, которому подчиняются шесть добрых духов (Амеша-Спента). Арии очень удивились, но Иона оживился. - А является ли твой бог творцом неба и земли? – спросил он. - Да, бог великий Ахурамазда небо это создал, землю эту создал. – ответил Заратуштра, а затем добавил. – Но он не является единственным творцом. - Как же так, неужели творцов много? – в свою очередь удивился Иона. - По крайней мере два: все хорошее (добрых духов, созвездия, планеты, лето, полезных для человека животных и насекомых) создал добрый бог Ахурамазда, все плохое (злых духов, кометы, зиму, болезни, вредных животных и насекомых) создал его противник, злой бог Ангра-Майнью, – объяснил Заратуштра. – А сами эти боги вечны? – поинтересовался Рама. - Нет, они братья, возникшие из Бесконечного времени (Зервана Акарана) около 9000 тысяч лет назад. С тех пор они непрерывно борются между собой, примерно через три тысячи лет наступит конец нынешней эпохи, Ахурамазда окончательно победит Ангра- Майнью, а все мертвые воскреснут, праведники будут пребывать с Ахурамаздой, а грешники – в огненном аду с Ангра-Майнью и его дэвами. Рама заметил, что бесконечное Зервана напоминает ему Нирвану, но Заратуштра ничего не мог сказать об этом. Иона заявил, что одного творца вполне достаточно, а человек сам несет ответственность за содеянное зло, поскольку он обладает свободой выбора. Злые духи существуют, но они тоже подчиняются богу Адонаю, а если бы они были равноправны с ним, то как он мог бы их победить? Страшный суд и воскресение мертвых Иона считал вполне возможными, но точные сроки этого знает только бог, и если он так захочет, то конец света наступит уже завтра, а не через 3000 лет. Заратуштра был весьма недоволен дискуссией. - Я сам получил откровение от великого бога Ахурамазды, а твоего бога, Иона, не видел никто никогда, разве что пророк Моисей, живший несколько веков назад. Поэтому моя религия более точна, чем твоя. Пойдем в храм, я покажу вам изображение нашего бога. К удивлению ариев, бог Ахурамазда выглядел точь в точь как Ашшур, он тоже носил бороду и восседал на крылатой вимане. Они заподозрили неладное. Иона пристально вглядывался в лицо Заратуштры, пытаясь понять, где он его мог видеть раньше. В это время к ариям подошла высокая и чернооокая жрица. Заратуштра обнял ее и произнес: - Это моя сестра и одновременно жена. Маздаяснийский обычай предписывает жениться на собственных родственниках. Арии были возмущены. - Это же совсем не по-арийски! Да и у израильтян это запрещено, – воскликнул Рама. Заратуштра гневно сказал: - И тем не менее ваш колесничий Кришна живет с собственной дочерью как с женой! (О Кришне действительно ходили подобные слухи. Его дочь Радха к тому времени сильно выросла и очень была похожа на маму во время ее юношеских лет. Зная Кришну, в это многие верили. Сам Кришна отвергал обвинения и предлагал Раме жениться на его дочери. Рама не хотел этого не только потому, что Кришна был из низшей касты, но и ввиду своей нелюбви к белым женщинам. Раме часто снилась смуглая невысокого роста красавица, говорившая на языке, очень похожем на шумерский. Но ведь шумеры исчезли много веков назад, поэтому он считал, что это какая-нибудь их древняя царица или жрица, возможно, дочь Саргона Энхедуанна, которая время от времени является ему из потустороннего мира в виде духа женского пола – Лильту). - Кришна родом из низшей касты, настоящие арии себе этого не позволяют. – нахмурился Рама. – А что скажет на этот счет пророк Иона? Иона поднял глаза и не мог поверить увиденному: перед ним стояла не кто иной, как жрица Иштар Иштарбелетия, которая когда-то победила его в споре на ниневийской улице. - Иштарбе... – попытался произнести Иона, но жрица заткнула ему рот и что-то прошептала Заратуштре. Тот смягчился и ласково сказал, обращаясь к Раме: - Путники, вы наверняка устали и хотите отдохнуть. А с Ионой мы бы хотели провести богословскую дискуссию. Мне кажется, что, несмотря на некоторые важные разногласия, мы поклоняемся одному богу, создавшему небо и землю. Об этом мы бы хотели поговорить с ним наедине. Жрица подмигнула Ионе, и они втроем удалились во внутренние покои храма. ? ? ? Здесь жрица рассказала Ионе свою историю. - На праздновании Нового года я познакомилась со жрецом Зеру- Иштар. Я полюбила его и нарушила обет девственности. После этого мне было бы невозможно оставаться в гаге, и мы сбежали. Переправившись через горы Загрос, мы очутились в стране эламитян, а оттуда попали сюда. - Как же вам удалось так хорошо выучиться бактрийскому языку, ничуть не напоминающему ассирийский? – удивился Иона. - Мы поступили так же, как и ваш пророк Моисей, воспитывавшийся среди египтян и почти забывший родной язык. Как ты помнишь, он прожил несколько лет, работая пастухом у мадиамского жреца Иофора, и за это время вспомнил язык и обычаи предков. Мы тоже не сразу отправились в столицу, а пожили год, пася скот местных кочевников, и одновременно уча их язык и обычаи. Зеру-Иштар сменил имя на похожее бактрийское Заратуштра , означающее "многоверблюдый". Лишь после этого мы отправились в столицу и стали проповедовать новую религию. - В чем смысл вашей веры? – спросил Иона. - Мы хотим объединить все народы – арийские и неарийские в единое государство, с единым царем. Один бог, один народ, один царь. Мы хотим уничтожить все языческие религии, чтобы все народы поклонялись единому богу. Разве не тому же учили ваш пророк Моисей и египетский фараон Эхнатон? - Но истинный бог – лишь бог Израилев, все остальные боги – идолы, – возразил Иона. Заратуштра гневно воскликнул. - Иона, ты слишком увяз в своем партикуляризме. Неужели тебе не известно, что существует единая организация магов и посвященных, которая время от времени посылает своих пророков к различным народам, чтобы они возвещали им единого бога? Посланниками этой организации были не только Моисей и Эхнатон, но и жрецы, проповедующие культы Мардука и Ашшура. Естественно, что пророки вынуждены считаться с народными представлениями, потому что их нельзя разрушить в одночасье. Но не следует путать внешний и внутренний аспекты истины. В это время Иштарбелетия стала исполнять танец перед изображением какого-то божества, висевшем в храме. - Что это ты пляшешь? – спросил Иона. - Я почитаю великую богиню Анахиту, символизирующую собой победу Ахурамазды над его врагами. Иона вспомнил о словах жрицы, что у всякого божества есть женская половина, и ухмыльнулся. - Все же я должен буду сообщить Раме и ариям о том, с кем они имеют дело. Правдивость ценится у ариев очень высоко, они не простят мне сокрытия и лжи. - Не делай этого, Иона,-закричал Зеру-Иштар. Узная, что мы асуры, арии возмутятся, а вместе с ними и бактрийцы. Оми тоже ненавидят ассирийцев и собораются на них в поход. Почему ты хочешь предать нас? Ведь мы же, как и ты, верим в единого бога, а твои арии – идолопоклонники. Кроме того, ты тоже на арий, а финикиец или израильтянин, ты ближе к нам по крови, чем к ариям. Не говорит ли твой пророк, что мы все потомки Сима, а они – потомки Иафета, которого бактрийцы называют Йимой, а арии – Ямой? В это время жрица закончилась танец и стала медленно раздеваться. Она подошла к Ионе, взяла его за руку, посмотрела ему в глаза и сказала: - Иона, если хочешь, сегодня я буду твоей сестрой... Иона вспомнил, что ассирийцы и иудеи – действительно одной крови и потомки Сима, хотя в другом месте и сказано, что ассирийцы – потомки Хама. Но он также вспомнил, что закон запрещает иудеям вступать в отношения с женщинами- чужестранками. Затем он вспомнил, что даже у Моисея была жена египтянка, и за это закон его не осуждал. Потом он подумал, что Иштарбелетия – жена Заратуштры, а желать жену ближнего своего – страшный грех... Затем наступил вечер, и Заратуштра куда-то исчез. Иштарбелетия предложила Ионе выпить вина, и он не отказался. Потом он уже ничего не помнил, но кажется, он остался ночевать в храме... Иона проснулся гораздо позже рассвета. Он лежал в неизвестной ему комнате в храме, на роскошной постели, Иштарбелетии рядом не было. Выйдя из комнаты, Иона отправился к выходу. Навстречу ему двигалась Иштарбелетия. Она улыбнулась, неожиданно поцеловала его и повела его к выходу тайными коридорами, чтобы он не попался на глаза другим жрецам. Расставаясь с Ионой, она сказала: - Приходи еще, финикиец. Я всегда буду тебе рада, особенно, если ты не будешь так быстро засыпать, как в этот раз. Но соблюдай тайну о нашем с Заратуштрой происхождении, ладно? Иона кивнул, и вышел на площадь перед храмом, на которой к этому времени уже собрались толпы народа – Заратуштра читал проповедь. ? ? ? Проповедь Заратуштры была посвящена промыслу Ахурамазды, создавшего полезных птиц и животных для борьбы со злыми тварями, созданными Ангра-Майнью. Заратуштра объяснял: - Все птицы и животные созданы для противодействия вредным тварям и колдунам. Из всех смышленых птиц самая смышленая – ворона. Белый сокол убивает крылом змею, а сорока убивает саранчу и создана для противодействия ей. Гриф сотворен для пожирания падали, так же как ворон и горный коршун. Горный бык, горный козел, газель, онагр и другие животные поедают всех змей. Подобным же образом, из других животных собаки созданы для противодействия волкам и защиты овец; лисица создана для противодействия летучим мышам, ласка – для противодействия змеям и другим вредным тварям, живущим в норах; большая крыса создана для противодействия черепахам и змеям. Ёж создан для противодействия растаскивающим зерно муравьям. Каждый раз, когда еж мочится в муравейник, он убивает тысячу муравьев. Когда по земле идут птицы, растаскивающие зерно, они ее продырявливают, а когда по ней идет еж, дыры исчезают, и она становится ровной. Водяной бобр создан для противодействия пиявке, что живет в воде. Вывод таков, что из всех животных, птиц и рыб каждое создано для противодействия вредным тварям. Ахурамазда совершенно ничего не сотворил бесполезного, потому что все создал для определенной пользы. Толпа с восторгом внимала разглагольствованиям Заратуштры, иногда слышались возгласы восхищения и изумления. В это время находившиеся неподалеку брахманы достали свои запасы сомы и попытались совершить священный обряд. На них сразу же набросились ретивые маздаяснийцы с криками: - Пить хаому запрещает Ахурамазда! Дэвы, подобно мухам, слетаются на эту жертву! Вон, нечестивые поклонники дэвов! Арии пришли на помощь брахманам, завязалась потасовка. Заратуштра как раз завершил проповедь и с тревогой взирал на происходящее, взывая своих сторонников к миролюбию. - Добрая мысль, доброе слово и доброе дело важнее, чем различия в обрядах, – говорил он толпе, которая уже не повиновалась ему. В это время на площадь вторглись прибывшие по сигналу брахманов марианна во главе с Кришной. Они окружили площадь, и Кришна громко сказал: - Арии и бактрийцы! Не слушайте ассирийского шпиона Заратуштру! Он сознательно разрушает нашу арийскую веру! Все, кто верны древним богам Индре, Митре и Варуне, должны отвергнуть этого нечестивца и отправиться с нами на завоевание Мелуххи! Часть бактрийцев перешла на сторону Кришны. Другая часть осталась верна Заратуштре. Вслед за ним они произнесли маздаяснийский символ веры: - Я отвергаю почитателей дэвов, я являюсь почитателем Мазды, зороастрийцем, врагом дэвов, исповедаю Ахурамазду, восхваляю и почитаю бессмертных святых духов. Я восхваляю благую мысль, я восхваляю благое слово, я восхваляю благое дело. Арии и перешедшие к ним бактрийцы, в свою очередь, под руководством брахманов спели гимн в честь главных ведических богов: Хваями Агним пратхамам суастайе, Хваями Митраварунав ихавасе, Хваями Ратрим джагато нивешаним, Хваями дэвам Савитарам утайе... (Вначале я призываю Агни, дающего богатство, Я призываю на помощь Митру и Варуну, Я призываю Ночь, дающую миру отдых, Я призываю на помощь бога Савитара). После этого поклонники Ахурамазды и дэвов разошлись, не вступая в схватку. Иона спешно присоединился к ариям, хотя его симпатии находились скорее на стороне Заратуштры. Запасшиеся провиантом и увеличившиеся в численности за счет перешедших на их сторону бактрийцев силы ариев отправились дальше на восток, к видневшимся на горизонте высоким горам Куш. ? ? ? Ариям казалось, что они достигли центра мира. Со всех сторон возвышались величественные горы, к северу от которых находилась страна Тазиг (или Таджик), а к югу – страна Шамбхала. Обитатели страны Тазиг говорили на арийском языке, напоминавшем бактрийский, а в стране Шамбхала сосуществовало несколько народов. Арийские племена жили там совместно с узкоглазыми восточными народами, говорившими на совершенно непонятном, но весьма мелодичном языке, состоявшем из слогов разной тональности. Посреди страны Шамбхала протекала с севера на юг весьма холодная река, которую арии назвали Сита (белая), а местные жители именовали Синдх или Инд. Страна Шамбхала была обильно населена, и арии сразу же наткнулись на местного жреца. Увидев митаннийцев, жрец приветствовал их на языке, который использовали для общения между собой местные арии и не-арии. Язык состоял из арийских слов, которые соединялись между собой предлогами, при этом все слова ставились в именительном падеже, чтобы неариям было легче им пользоваться. Язык показался митаннийцам жутко варварским, тем не менее они без труда могли понимать высказывания жреца. -Намастэ, бабахамана ча самана ча! Ма пи самана ху. Меро нам Шен-раб хо. (Здравствуйте, брахманы и шраманы! Я тоже шраман. Меня зовут Шен-раб). Затем "шраман" (или саман) пригласил гостей на свой сеанс, который должен был произойти вскоре. К моменту прихода ариев собралась уже большая толпа. Шен-раб., одетый в длинную мантию, к которой снизу были подвешены колокольчики, с большим бубном в руке, принялся танцевать, мерно ударяя в бубен. При этом он то выл по-волчьи, то рычал, как тигр, то блеял, как овца. Затем он упал наземь и, казалось бы, потерял сознание. Толпа внимательно следила за ним. Через некоторое время он пришел в себя и стал рассказывать о своем путешествии по нижнему миру, где ему пришлось бороться с демонами, похитившими душу больного соплеменника. Он утверждал, что ему удалось отобрать душу у демонов, и поэтому соплеменник вскоре встанет на ноги. Вскоре показалась жена больного, подтвердившая, что он выздоравливает на глазах. Ликующие зрители завалили Шен-Рабу кучей подарков, и разошлись, радуясь чудесному исцелению считавшегося уже безнадежным больного. Арии с некоторым сомнением смотрели на все происходящее, подозревая устроенную специально для них инсценировку. Затем Шен-раб Ми-бо пригласил Кришну, Раму и Иону в свой шатер, угостил их очень вкусным кобыльим молоком и по их просьбе рассказал кое-что о своей вере: - Ты не думать, что я только плясать, бить в бубен и исцелять больной. Так считать только невежда. У нас очень сложное учение (бон). В нем девять ступень. Четыре ступень – нижний, это предсказание, заклинание демон, магический ритуал и общение с умерший. Пять ступень – высший, они помогать человеку достичь просветление. Эти ступень – тайный, лишь немногие ему учат, а в девятая ступень посвящен только я один. - А похоже ли ваше просветление на нашу Нирвану? – спросил Рама. - Ваш Нирван я не знать и не испытать, но думать, что похож. Потому что просветление – всегда и везде просветление, а если человек не просветлен, то он везде и всегда дурак. Рама обратил внимание на то, что на одеянии Шен-раба были изображены как свастики, так и пятиконечные звезды, и спросил его о значении этих символов. Шен-раб приложил палец к губам, а затем тихо сказал: - Гьюн-друн (свастик) означать четыре низший путь, а звезд – пять высший путь. Всего девять путь бон. Но это тайна. Затем разговор зашел о природе этих мест. Гости посетовали на то, что река Сита такая холодная., так что в ней нельзя купаться даже летом. Шен-Раб внимательно посмотрел на Раму и сказал: - Я понимать, что ты хочешь сказать. Сита – это не только река, но и кто-то другой. Запомни это имя, скоро ты ее встретишь. Идите вниз, Синдх будет все шире и шире, там будут большие пустые города, вы там будете жить. Здесь вам нет место, все заселено. Мне тоже здесь не очень нравиться, слишком много народ, сложно концентрироваться. Я скоро отсюда уйти на восток, в страну Жан-жун, где находиться небесная гора Сумеру, из которой текти 4 реки. Затем он помолчал и произнес: - А еще тут бродить Сок-па. - Кто это ? – удивились гости. - Такой большой, волосатый. Не то зверь, не то человек, не то горный дух. Он иногда приходить сюда, а потом быстро убегать в горы. Поэтому оставаться в горы на ночь здесь опасно. Может быть, вы его еще увидеть, будьте осторожны. Раме все же были непонятны слова шрамана о Сите. Что еще может означать это слово? Шен-раб улыбнулся и неожиданно протянул Раме непонятно откуда взявшийся предмет треугольной формы. Шраман не то сделал его из воздуха, не то незаметно вытащил из рукава мантии, во всякому случае, никто не успел заметить, как это произошло. - Бери, Рама. это "лингам" от бог Рудра-Шува, который ты тоже почитать. Его ты дашь женщина по имени Сита. Один язык – одно значение, другой язык – другое значение. Рама понял, что от Шен-Раба разъяснений не добиться, и попрощались, поблагодарив хозяина за интересный рассказ. Они все пренебрегли советом Шен-Раба и решили, что при такой хорошей походе грех не расположиться на природе, у подножия живописных гор. Рама отправился давать указания по разбивке лагеря, а Иона с Кришной несколько отстали. Иона долго шел молча, а затем сказал Кришне вполголоса: - Кришна, я знаю, что у тебя... нестандартные представления о некоторых вещах, может быть, ты мне чем-то поможешь. - В чем твоя проблема? – удивленно спросил Кришна. - Меня до сих пор мучает совесть, ты знаешь... я ведь переспал с женой Заратуштры, это же большой грех, Адонай мне этого не простит, ведь он сказал Моисею: "Не пожелай жены ближнего своего". Кришна тоже помолчал, а затем ответил: - Всегда надо кого-то любить, пусть даже чужую жену, иначе жизнь не имеет смысла. Твой бог простит тебя, если узнает, что ты это сделал не по своей воле. (Тут Иона вспомнил, что и праведника Лота, спасшегося вместе с дочерьми после гибели Содома и Гоморры, дочери тоже напоили вином и переспали с ним, от чего возникли два новых народа – моавитяне и аммонитяне. Тем не менее, Лоту были прощены его прегрешения. Но может быть, это случилось потому, что он был племянником патриарха Авраама?) Пока Иона размышлял, Кришна продолжил: - Может быть Раме повезет больше, чем нам с тобой, ведь он еще очень молод, и у него все впереди, в том числе и большая любовь. Затем Кришна откуда-то взял кифару и подыгрывая себе, спел незатейливую песенку, дословный перевод который примерно такой: "Нет так нет",- звенит рассвет, как будто мне 17 лет. "Нет так нет",- скажи "Привет", представь, что нам 17 лет. "Нет так нет",- где твой ответ? Там, где мои 17 лет. "Нет так нет",- кому-то в след ушли мои 17 лет. "Нет так нет"... Любовный бред... Быть может, мне 17 лет? Вскоре лагерь был уже готов, и арии улеглись спать прямо у подножия гор. ? ? ? Когда Кришна вошел в шатер, там уже лежала его дочь Радха. Посмотрев на отца, она томно произнесла: - Кришна, я снова объелась на ужине у Рамы. Ты должен купить мне новое платье, в старое я больше не могу влезть. - Скоро ты станешь такой же полной, как твоя мама, – засмеялся Кришна и поцеловал дочь. Снаружи послышался какой-то шорох, затем чьи-то громкие шаги. Радха уже уснула и громко захропела. Обеспокоенный Кришна пододвинулся к входу в шатер и выглянул наружу. На расстоянии нескольких локтей от шактра бродило какое- то мерзкое волосатое обезьяноподобное чудовище высотой около 6 локтей. . Рядом с ним находилось такое же, но гораздо меньших размеров, – примерно 2 локтя. Скорее всего, это был его ребенок. Чудовище противно ревело, что-то объясняя сыну. "Это и есть Сок-па, о котором предупреждал Шен-раб. Зря мы не послушались его, разместившись так близко к подножию гор. Этот "снежный человек" может даже наступить своими волосатыми лапами на шатер и раздавить нас во время сна". Кришна потянулся к луку. Вдруг великан неистово заорал, а Кришна с ужасом заметил притаившегося неподалеку тигра. Но было уже поздно, тигр прыгнул и вцепился зубами в шею "снежного человека". Медлить дальше было нельзя, и Кришна выстрелил. Раненный тигр поспешил укрыться в лесу, волоча за собой добычу. Детеныш Сок-па в свою очередь заревел, по щекам его катились слезы. Кришна подумал, что детеныш, может быть, убежит к маме, но похоже, что ему было некуда идти. Он продолжал стоять у шатра и реветь. Кришна вышел из шатра, схватил ребенка за переднюю лапу и втащил в шатер, детеныш не сопротивлялся. Сонная Радха лениво спросила: – Почему шум? Что, уже рассвет и пора завтракать? – Нет, Радха, просто я нашел тебе младшего брата, – успокоил Кришна дочь. – Когда же ты успел? – захихикала Радха и снова погрузилась в сон. Кришна назвал детеныша Равана (ревун). Мальчик рос не по дням и по часам и был страшно прожорлив. Вскоре его рост достигал уже 4 локтей, а в весе он превзошел Кришну и Радху, вместе взятых. Говорить на человеческом языке он так и не научился, и по-прежнему ревел. Дальше оставлять его в шатре было невозможно, так как он в нем уже не помещался, а кроме того, Равана стал приставать к Радхе. Кришна был весьма обеспокоен и предчувствовал, что это волосатое чудовище принесет ариям еще немало бед. Равану согласился взять к себе брахман Бхарадваджа. Бхарадваджа, хотя и был брахманом и даже некоторое время замещал Яджнавалкью на посту главного жреца, не очень любил читать мантры. Гораздо больше его интересовала природа. Он считал, что все в мире возникло и происходит естественным путем, без какого-либо вмешательства богов, а сам мир возник вовсе не по воле какого-либо из богов, а самопроизвольно, из изначального элемента акаша (эфир), который, последовательно сгущаясь, превращался в более твердые элементы. Душу он тоже считал состоящей из тонких частиц, согласно его представлениям, души переселяются из камней в растения, из растений – в морских животных, из морских животных – в сухопутных, а из последних – в человека. Таким образом возникло все, что существует на Земле. Он считал, что Равана представляет собой интересную промежуточную ступень между обезьяной и человеком, возникшую не то в результате скрещивания человека и обезьяны в далеком прошлом, о чем сообщали древние легенды, не то в результате деградации первобытного человека. Он убедил Раму, что Равана важен для науки, и создал для его содержания специальный "заповедник", надзирателем которого был назначен он сам. Со временем, когда арии придут на место назначения, планировалась поимка и помещение в "заповедник" других редких животных и птиц-быка Хадйош, птиц Чамрош и Каршипт, обитающего в Ливии дракона Мокеле-Мбембе и даже Левиафана, для содержания которого планировалось устроить специальное озеро с соленой водой. Но пока что единственным диковинным животным был Равана. Ему отвели довольно большую территорию, огороженную со всех сторон высоким забором. Равану регулярно кормили и занимались его воспитанием. Его удалось научить метать копье и даже рисовать. Равана рисовал на земле тигра или слона и метал в них копье, издавая злобные вопли или пронзительно смеясь. К нему подпускали только Бхарадваджу, регулярно измерявшего его и записывавшего в дневник данные о его росте, весе, самочувствии и поведении. Бхарадваджа и раньше занимался подобными исследованиями, еще во время войны с ассирийцами он вскрыл несколько убитых ассирийских воинов и тщательно зафиксировал их данные в дневнике: "Рост-3 локтя. Голова имеет четыре черепных кости, на каждой стороне которых по 16 зубов. Тело имеет 107 суставов, 900 сухожилий, 700 кровеносных сосудов, 500 мускулов, 360 костей, 45 миллионов волос. Сердце весит 8 пала, язык-12 пала, желчный пузырь-1 прастхам, флегма-один адхакам, семя-один кудаван, в теле содержатся 2 прастхи жира, точное количество мочи и кала определить не удалось. " Кроме анатомии и биологии, Бхарадваджу очень интересовала проблема построения летательных аппаратов. Убедившись, что у ассирийцев уже есть виманы, а диковинный трехногий осел тоже способен подниматься в воздух, когда ему вздумается, Бхарадваджа погрузился с головой в эксперименты. Вначале он изготовил деревянные крылья, и прикрепив их, спускался со склона холма при наличии попутного ветра. Затем он придумал более сложное приспособление, состоящее из колес, рычагов и нескольких зеркал, и пытался его построить. Он утверждал, что подобное приспособление будет использовать энергию Солнца и летать весьма быстро и далеко, гораздо лучше, чем виманы асуров. Пока что он изготовил лишь небольшую модель собственной виманы и представил ее Раме, который должен был решить, стоит ли выделять средства на закупку необходимых компонентов и строительство весьма громоздкой виманы, могущей вместить несколько сот человек. Кришна был рад, что от него забрали Равану. Тем не менее, он не хотел отказываться от получаемого им ранее на Равану дополнительного продовольственного пайка, который теперь съедала его дочь. Рама говорил, что Радхе было бы наоборот полезно объявить пост и похудеть, и отказал Кришне в дополнительном пайке. Радха плакала, соблюдала диету, ела лишь сладости и почему-то вовсе не худела. Тогда Кришна заявил, что ему положен паек на жену. "Хотя моя супруга сейчас и у себя дома, но, когда мы придем на место назначения, я ее вызову, и мы воссоединимся. Несправедливо, что мне не выдают пособия на супругу, в котором не отказывают всем остальным колесничим"- жаловался Кришна. Рама счел просьбу Кришны справедливой, и Радха вновь успокоилась и похорошела, а Кришна приобрел для нее несколько новых платьев-на вырост. Тем временем арии двигались вниз по течению реки Синдх. Река становилась все полноводнее, и наконец, на берегу ее показались большие города. Арии ликовали: цель их странствий была достигнута... ? ? ? Ч.4. Мелухха. Города располагались по обе стороны реки, а также в ее долине. Арии давно уже не видели таких больших поселений, достигавших размеров Вашшукканне, если не Ашшура. Города были окружены высокими и широкими стенами, высотой от 4 до 10 локтей, а шириной-до 14 локтей. Войдя в первый город, арии изумились, увидев прямые улицы, расположенные строго с востока на запад или с севера на юг. Ширина каждой улицы достигала 20 локтей, так что по ней вполне могли проехаться несколько колесниц. На улицах распологались дома, имевшие два и даже более этажей, построенные из обожженного (как в Вавилонии), а иногда и из сырцового кирпича. Крыши домов были плоскими, они были окружены парапетом и снабжены глиняными желобами для стока воды. Войдя внутрь домов, арии удивились еще больше: в каждом доме было от 5 до 9 комнат, в том числе туалет с душем! Такого арии не видели еще нигде, даже в Ашшуре! Кроме жилых домов, в городе находились дворцы, зернохранилища, портовые сооружения, превосходящие размерами финикийские, колодцы и канализация. За цитаделью был расположен храм, в котором находились семь алтарей огня, сооруженных строго по линии север-юг. "Кто же мог построить такие великолепные города?-ломал себе голову Рама.-Наверняка, шумеры, больше некому". Еще более удивительным было то, что в таких прекрасных городах никто не жил! Улицы были совершенно пустыми, не было заметно ни одного обитателя. Казалось, что они исчезли внезапно, так как никаких следов пожара или других стихийных бедствий, а также нападения врагов обнаружить не удалось! Арии решили, что это очередное чудо, и стали располагаться в домах. Для Рамы был выделен роскошный дворец в центре города. Войдя в него, Рама обнаружил множество белых печатей, на которых были изображены буйволы и другие животные, деревья, какой-то рогатый бог, которого Рама сразу же назвал Шивой, богиня с тигром и другие прелестные сюжеты. На печатях были сделаны надписи каким-то странным письмом, напоминающим шумерское, но прочесть его Рама не мог. "Наверное, здесь была канцелярия их царя",-подумал Рама, и перешел в следующую комнату. Поразительно, но во дворце кто-то жил! Раздались шаги, и на пороге комнаты, в котором Рама устроился на ночь, появилась смуглая девушка лет 17, небольшого роста, с большими темными глазами. Рама взлянул на нее и не мог поверить своим глазам- это была именна та девушка, которая так часто ему снилась, и которую он принимал за Лильту. Может быть, это призрак? Единственным отличием от сна было то, что у девушка носила бусы из агата, а в руках ее находился какой-то предмет в форме лотоса. Девушка подошла к Раме и произнесла на чистейшем шумерском языке: - Здравствуй, пришелец. Я единственная обитательница этого города. Меня зовут Сита. Рама подскочил от удивления. Вот о ком говорил ему шраман Шен-Раб Ми-бо, но откуда он мог знать об этой девушке? - Что означает твое имя?-задал Рама довольно странный в этой ситуации вопрос. Но девушка не удивилась и ответила: - Когда я родилась, в комнату проник яркий луч света. Поэтому мать сказала, что я родилась "от света" (си-та), так меня и назвали Сита. - Когда и как вы, шумеры, попали сюда?-спросил Рама. - Более 1000 лет назад в Шумере правил царь города Уммы Лугальзагеси. Его сверг узурпатор царь Шаррукин, бывший родом из потомков Сима. Одни шумеры подчинились его власти, другие отвергли ее, сели на корабли и поплыли по Нижнему морю, пока не добрались до устья этой великой реки, вдоль которой они и построили 90 городов. - Почему же сейчас в городах никто не живет? Куда подевались шумеры? – удивленно поинтересовался Рама. Сита смутилась, а затем сказала: - Это великая тайна, пришелец. Несколько лет назад сюда прилетели боги на своих небесных кораблях. Они сказали нам, что мы уже выполнили здесь свою задачу, создав цивилизацию, и теперь нам следует улететь вместе с ним на другую сторону Земли, там, где расположен большой материк, окруженный двумя великими океанами, чтобы основать цивилизацию и там. Всех жителей они погрузили на свои корабли и больше я их не видела. Мои родители умерли в детстве, меня воспитывала бабушка. Она сказала, что не хочет никуда улетать, что любит эту землю и хочет здесь умереть. Тогда нас вдвоем оставили здесь. Недавно бабушка умерла, и я осталась совсем одна. Сита заплакала, а затем сказала: - Впрочем, увы, не совсем одна, время от времени сюда вторгаются темнокожие племена Даса, живущие в джунглях. Они не живут в городах, а приходят, чтобы пограбить, а затем уходят с добычей. Хорошо, что вы пришли, теперь мне не будет страшно спать по ночам. Рама вспомнил о словах Шен-Раба и подарил Сите лингам. Сита совершенно не удивилась подарку и в свою очередь подала Раме находившийся в ее руках каменный лотос (падму). Так Рама и Сита стали женихом и невестой. Вскоре Рама, по арийскому обычаю, решил испытать Ситу. Он собрал с восьми мест восемь комочков земли и произнес над ними заклинание: "В начале возник мировой порядок (Рита), на нем основана истина. Для чего эта девушка родилась, того пусть она и достигнет. Что является истиной, то пусть и обнаружится". Произнеся заклинание, он обратился к Сите с просьбой выбрать один из комочков. Сита сделала правильный выбор-она взяла землю из непересыхающего водоема, что означало, что у нее будет обильное и богатое потомство. Другие комочки были не столь благоприятны, хуже всего был комочек, взятый с места сожжения трупов, тогда жена могла бы принести смерть мужу, а если бы она взяла комочек с перекрестка, то стала бы блудницей. Но к счастью, этого не случилось, и Рама со спокойным сердцем стал готовиться к свадьбе. Брак должен был быть совершен по пятому, не самому высокому типу (небесных музыкантов гандхарва), так как у Ситы не было родителей, и брак совершался лишь по договоренности жениха и невесты. Не положены были в таком случае и обряды, очищающие предков и потомков. Впрочем, это не был самый худший из вариантов, хотя он и не часто практиковался в те времена. Наихудшим, но все же допустимым для ариев, считался восьмой способ (по образу демонов ракшаса), когда жених уводил плачущую невесту от плачущих родителей, убивая и снося им головы... Известие о свадьбе Рамы было радостно встречено всеми, но кое-кто загрустил. Кришна отправился к Яджнавалкье за советом. - Скажи, брахман, как все это вообще могло получиться, как об этом мог знать Шен-Раб Ми-бо? - Все счастливые браки, Кришна, записаны в небесной книге еще до рождения жениха и невесты, – ответил Яджнавалкья.-Шраман мог, выйдя из тела и оказавшись в верхнем мире, посмотреть в эту книгу и узнать имя невесты Рамы. - А как же несчастливые браки, – опечалился Кришна, – они тоже где-то записаны? Почему, например, мои жена и дочь любят не меня, а богатство и роскошь? И почему многие достойные люди не женаты, как например Шен-Раб и Иона? Яджнавалкья помедитировал и ответил: - Пророки и шраманы не женятся, так как они сами как женщины, они дали пожизненный обет верности своему божеству или духу, и являются поэтому его женами, а он – их мужем и господином. Несчастные же браки, Кришна, не записаны в небесной книге, а проистекают от плохой кармы, доставшейся еще от прошлых перерождений. - Что же такого плохого я совершил в прошлой жизни, неужели я убил брахмана? - рассердился Кришна. Яджнавалкья шепнул что-то на ухо Кришне, и тот в ужасе убежал, подумал, что брахман спятил. По дороге он наткнулся на Иону и тот спросил его о произошедшем. Кришна мрачно сказал: - Яджнавалкья совсем сошел с ума от своих мантр. Он заявил, что я – бог (Иона в ужасе отшатнулся), и поэтому на меня не распространяются ни хорошая, ни плохая кармы, вот почему у меня такие холодные и расчетливые жена и дочь. Лучше бы он сам был богом, а я – нормальным человеком, как Рама! ? ? ? Через несколько дней состоялась церемония свадьбы. Рама дождался того дня, когда луна стала возрастать, а расположение созвездий было наиболее благоприятным. Вначале он четырежды совершил жертвоприношение топленым маслом. Три раза он прочел мантру, начинающуюся словами "Агни, ты очищаешь жизнь", а в четвертый раз стих "Поскольку ты, Агни, Арьяман (покровитель свадьбы) девушек". Затем он произнес великие магические слова "Бхух, бхувах, свах", соответствовавшие трем мирам. Затем Рама поместил мельничный жернов к западу от огня, а сосуд с водой – к северо-востоку. Стоя лицом к западу, в то время как Сита сидела лицом к востоку, Рама сказал: "Я беру твою руку ради благополучия", а затем взял всю ее руку вместе с большим пальцем с той стороны, где растут волосы, что означало, что он хочет иметь от жены сыновей и дочерей. Затем он трижды привел ее слева направо вокруг огня и сосуда с водой и прошептал: "Это – я, то – ты, то – ты, это – я. Небо – я, Земля – ты, Саман – я, Риг – ты. Да поженимся мы, да родим детей. Любя друг друга, в свете и разуме, да проживем мы сто лет". Обводя ее вокруг огня, он каждый раз предлагал ей встать на камень, говоря : "На этот камень войди, как камень будь тверда, одолей нападающих, будь сильнее". Затем замещающий брата невесты Яджнавалкья дважды всыпал жареные зерна, политые маслом, в сложенные ладони невесты. Рама снова полил масло на остатки жертвенной пищи и на то, что было отделено. Вслед за этим Рама принес жертву, соединив руки наподобие жертвенного ковша "сруч", представлявшего собой деревянный разливной ковш с носиком впереди и с длинной ручкой, говоря: "Богу Арьяману девушки принесли жертву, Агни. Он, бог Арьяман, пусть освободит ее от этого, а не от того. Сваха! Богу Варуне девушки принесли жертву, Агни. Он, бог Варуна, пусть освободит ее от этого, а не от того. Сваха! Богу Пушану девушки принесли жертву, Агни. Он, бог Пушан, пусть освободит ее от этого, а не от того. Сваха! " В четвертый раз молча, не обводя Ситу кругом, Рама принес жертву с помощью корзины, повернутой к нему самому. Затем он распустил ей две пряди (с обеих сторон в волосы Ситы были вплетены две шерстяные косички). Со словами "Тебя освобождаю от пут Варуны" он распустил правую прядь, а затем-и левую. Потом он заставил Ситу сделать семь шагов на северо- восток, говоря : "Раз шагни ради сока, два – ради силы, три – ради преуспевания, четыре – ради счастья, пять – ради потомства, шесть – ради времени года, семь – будь мне преданным другом. Да обретем мы много сыновей и достигнут они старости". Соединив головы Рамы и Ситы, их облили водой из сосуда. Затем Сита должна была провести ночь в доме Яджнавалкьи, в общении с его женой. Ночью она должна была увидеть на небе Полярную звезду, символизировавшую постоянство, звезду Арундхати и Семь риши (Большую Медведицу), а после этого произнести: "Да будет жив мой муж, да родятся у меня дети". На следующий день свадьба продолжалась. Сита переезжала из своего дома в дом мужа. Рама предложил ей взойти на колесницу со словами: "Пушан пусть ведет тебя отсюда, взяв за руку". Затем зажгли свадебный огонь и несли его в особом сосуде, чтобы зажечь новый очаг в доме молодой семьи. Огонь непрерывно поддерживали, а если он вдруг угасал, то добывали трением. Когда они подошли к реке, Сита вышла из колесницы и поднялась на лодку, в то время как Рама произнес: "Течет несущая камни, держитесь крепко". Затем Рама прочел другую половину стиха, и Сита вышла из лодки и заплакала, не от от счастья, не то от неожиданного наплыва чувств. Рама не смутился и произнес, как и было положено в таких случаях: «Они оплакивают живое». По дороге, у благоприятных мест, деревьев и перекрестков Рама приговаривал: "Да не встретятся нам преступающие путь". Возле домов толпились зрители, приветствовавшие Раму и Ситу. Глядя на них, Рама произносил: "Эта женщина приносит счастье". Затем он ввел ее в свой дом, говоря: "Здесь благодаря потомству да пребудет радость твоя". Поместив в доме свадебный огонь и подложив в него топливо, Рама положил к западу от него бычью шкуру шеей на восток, а щетиной кверху. Сита села на шкуру и коснулась Рамы, а он прочел четыре стиха, начинающиеся словами "Праджапати пусть даст рождение нашему потомству", каждый раз принося жертвы. Поев простокваши, он дал Сите, а затем остатком топленого масла умастил свое и ее сердца, произнося: "Все боги пусть соединяются". После завершения свадебной церемонии, именовавшейся паниграхана (взятие руки), Рама и Сита должны были заботиться о домашнем огне, который нужно было поддерживать постоянно. А если он вдруг погаснет, жена должна была поститься. В жертву огню ни в коем случае нельзя было приносить мясо, по желанию супругов они могли принести в жертву рис, ячмень или кунжут. Вечером приносящий жертву говорил: "Сваха Агни!", а утром – "Сваха Сурье!" В иное время жертва исполнялась молча. Первые двенадцать ночей Рама и Сита должны были спать на земле, не есть ни острого, ни соленого, соблюдать целомудрие и носить амулеты, предназначенные для защиты от злых духов. Далее у новобрачных был выбор – они могли сразу же перейти к супружеской жизни или соблюдать целомудрие еще в течение года, тогда у них должен был родиться риши. Но Рама и Сита решили, что они удовлетворятся обычным ребенком, и предались утехам любви. Исполнив супружеский долг, Рама отдал одежду Ситы брахману, исполнившему гимн Сурье, а также устроил пир в честь брахманов и попросил их о благословении новобрачных и потомства... ? ? ? Прошло несколько лет... Арии овладели всей долиной реки Синдх, время от времени вступая в столкновения с темнокожими племенами Даса. 90 городов были покорены. Другая группа ариев устремилась на восток. Здесь они обнаружили другую полноводную реку, текущую с северо-запада на юго-восток и назвали ее Ганг. Воды реки обладали целебными свойствами, поэтому арии стали считать ее священной. На этой реке арии построили столицу империи – город Айодхью и священный город Бенарес, в котором расположились жрецы во главе с Яджнавалкьей. Рама и Сита переехали в царский дворец в Айодхью. Вскоре в этом городе появилась и жена Кришны, прибывшая с большим грузом, охраняемым конвоем, выделенным хеттами. Кришна построил дом на берегу Ганга. Казалось, что в новой столице все происходило так же, как когда-то в старой столице Вашшукканне. Жена и дочь Кришны (которых теперь едва ли можно было отличить друг от друга, за исключением разве что того, что у мамы было несколько седых волос, которые она искусно скрывала) устраивали роскошные пиры, на которых мебель и посуда были из железа. На пирах собирался цвет общества Айодхьи. Кришна, как и раньше, не любил участвовать в пирах, он часто проезжал на своей колеснице вдоль берега Ганга и развлекал тамошних пастушек, бывших от него без ума, своими шутками. Рама и Сита тоже устраивали пиры, но поскромнее, стулья и посуда на них были всего-навсего из золота. Сита уже родила Раме несколько дочерей, но наследник престола, как на грех, не рождался, и Рама был обеспокоен: возможно, он сделал что-то неверно во время свадебного обряда или недостаточно пожертвовал брахманам? Арии устремлялись все глубже на юг и внутрь континента, подчиняя живущие там народы власти великого царя Рамы и царицы Ситы. По мере продвижения на юг климат становился все жарче, а джунгли – все непроходимее. Достигнув Северного тропика (тропика Рака), арии основали на нем город Удджайн, предназначавшийся для астрономических наблюдений, которыми руководил Бхарадваджа. Затем континент стал сужаться, превращаясь в полуостров, с обеих сторон которого располагались горы, которые арии назвали Гаты. Здесь жили не первобытные Даса, а довольно развитые, но тоже темнокожие племена дравидов. Дравиды почитали бога войны Муругана и богиню Корравай, которых арии без труда отождествили с великим богом Рудрой-Шивой и его супругой Кали-Дургой. Племена дравидов часто воевали между собой, угоняя скот и разрушая вражеские крепости. Вожди враждующих племен пытались заручиться поддержкой ариев и вскоре все племена стали их вассалами, а войны прекратились. В свободное от военных походов время дравиды пели песни о доблести героев и о любви. Они говорили на языках, совершенно не похожих на арийский и непонятных никому, кроме Кришны. В одной из дравидских деревень жила мать Кришны, которую он не видел уже много лет, с тех пор, как он вырос и отправился с товаром на корабле в Месопотамию, где он и остался жить. Кришна с трепетом приближался к деревне, где прошло его детство, но увы – мама умерла незадолго до его прихода, чуть-чуть не дождавшись сына. Горюя, Кришна направился к могиле матери и спел там песню на дравидском языке, переводящуюся примерно так: -У меня была мать, она оставила меня, отправившись на поиски собственной матери. Так же поступила и ее мать, и так будет продолжаться всегда, непрерывным чередом... Таково течение мира! Проходящий мимо путник утешил Кришну словами: - Араттанварувате йинпамарреллам пураттапукалумила, что означало: - Шествуй по пути добродетели, в этом истинное наслаждение, все остальное не достойно похвалы. Несмотря на то, что дравиды были гораздо культурнее аборигенов Даса, арии относились к ним с презрением и называли их "чандала" (неприкасаемыми). Представителям высших каст было запрещено даже прикасаться к дравидам, которым разрешалось выполнять лишь самую грязную работу, которую арии не хотели делать сами, боясь нарушить предписания ритуальной чистоты. Дравидов не обучали священной религии Вед, считая, что представителям низшим каст она ни к чему. Часть дравидов сохраняла верность религии предков, отождествив ее богов с индийскими, часто устраивая в их честь празднества, перераставшие в многодневные оргии, на которых мужчины и женщины совершали обряд "священного брака". Но многие из дравидов с интересом слушали проповедь пророка Ионы, который обосновался в городке на морском побережье. Они уверовали в бога Израилева, который не делил людей на различные касты, и мечтали совершить паломничество в Святую землю, к ковчегу завета, хранившемуся в Силоме. Они обрезались и строго соблюдали все иудейские обряды. У Ионы никогда еще не было столь много последователей, и он благодарил бога Адоная за его неисповедимый промысел, приведший Иону на край земли, в эту далекую страну, названную им Офир... ? ? ? Арии завоевали уже весь континент Джамбудвипа и вышли к проливу, на другой стороне которого располагался большой и очевидно необитаемый остров, который арии назвали Ланка. На этом острове было решено устроить заповедник для редких животных. К тому времени Равана страшно вырос и разжирел, так что на его кормление уже не хватало средств, поэтому Бхарадваджа решил высадить его на этом острове и отпустить на свободу. К тому времени Бхарадваджа уже соорудил виману, на постройку которой ушли значительные средства, и был готов к совершению испытательного полета через пролив. В качестве пассажира должен был полететь Равана, которого затем следовало оставить на Ланке. На испытания были приглашены царь Рама и царица Сита, а также множество других лиц, в том числе Кришна и Иона. Вимана блестела на солнце. Она была сделана из особого сплава под названием "раджалоха" (царская медь) и оснащена различными зеркалами, вбиравшими солнечную энергию, за счет которой она передвигалась. Бхарадваджа объяснял пораженному царю: - Вот чудо рук человеческих! Я продемонстрирую, что люди могут создавать виманы, которые летают ничем не хуже, чем виманы богов. Вимана проста в обращении. Она приводится в движение и набирает высоту при помощи одного рычага, а опускается и садится при помощи другого. Повороты в воздухе осуществляются при помощи штурвала. Зеркала, вбирающие энергию солнца, дают возможность вимане летать со скоростью 320 йоджан в час, так что отсюда до столицы Айодхьи вимана сможет добраться всего за 4 часа, в то время как на лошади это расстояние можно покрыть за... Вдруг произошло что-то невероятное. Ранее спокойно стоявший Равана вдруг озверел, схватил своими лапами Ситу и вместе с ней поднялся по трапу в виману. Затем он бросил обомлевшую от ужаса Ситу на скамью для пассажиров, уселся в кресло пилота и с наслаждением дернул за рычаг. Это был рычаг спуска, поэтому вимана не тронулась с места. Равана несколько удивился, а затем дернул за другой рычаг. Вимана бесшумно поднялась в воздух. Равана от радости подпрыгивал в кресле, а затем демонически расхохотался : -Хе-хе-хе... Бхарадваджа был полностью убит происходящим. После скольких лет работы вимана досталась в руки обезьяны, которая ее неминуемо разобьет, при этом погибнет царица Сита, а самому Бхарадвадже, наверняка, отрубят голову... Рама был расстроен еще больше и молил богов о помощи. В это время к берегу причалил финикийский флот. Иона с удивлением отметил, что капитаном одного из кораблей является его старый знакомый Ханнон. Ханнон был не менее удивлен, увидев Иону в этой дальней стране. - Здравствуй, Ханнон! Неужели ты до сих пор не утонул в морской пучине? – приветствовал Иона капитана. - Здравствуй, Иона! Неужели тебя до сих пор не убили за твои проповеди? – отвечал Ханнон. - Куда же ты теперь плывешь? – поинтересовался Иона. - В Мелуххе я узнал, что далеко на востоке находится большой Железный остров (И-Барзил), который по размерам больше Европы и Африки, вместе взятых. Он отделен от Азии и Европы руками Ваала, создавшего два великих океана. Мы решили поплыть к нему восточным путем, чтобы избежать контроля в Таршише при выходе за Столпы Мелькарта. Иона был поражен авантюризмом капитана, который вновь был готов плыть несколько лет непонятно куда. Тут к капитану подбежал чудом обретший дар речи Бхарадваджа и попросил Иону перевести свою просьбу. - Только что мы увидели, как вимана опустилась на Ланке. Может быть, Сита еще жива. Нам нужно срочно переплыть пролив и попытаться ее спасти. За умеренную плату Ханнон согласился перевести отряд воинов во главе с Рамой и Бхарадваджей через пролив. К вечеру они были уже на Ланке. Здесь их взору представилась следующая картина. Вимана с разбитыми зеркалами застряла в прибрежных тростниковых зарослях тростника. Равана с увлечением целился своим копьем в последнее оставшееся невредимым зеркало. Утомленная Сита спала прямо на траве. Послышался звон стекла. Бхарадваджа схватился за голову от отчаяния: - Эта тварь Равана разбил все зеркала, сделанные по моему специальному заказу за огромную плату лучшими египетскими алхимиками. Теперь вимана не может больше летать и нуждается в капитальном ремонте! Отряд окружил Равану и освободил Ситу. Равана не сопротивлялся, а Сита, прощаясь с ним, посмотрела на него каким-то странным глубоким взглядом, и кажется, даже заплакала, что не могло укрыться от Рамы. Равану оставили на острове, а остатки виманы погрузили в трюм. На следующий день команда вернулась на Джамбудвипу. Испытания были признаны неудачными, Бхарадвадже не выделили больше средств, а сам проект закрыли. Бхарадвадже пришлось сосредоточиться на астрономических наблюдениях в Удджайне, его целью являлось теперь составление подробной карты звездного неба, которое он разделил на семь миров (лока) и 12 созвездий (раши). Иона уговорил Ханнона повременить с поездкой в Бразилию. Вместо этого он предложил ему отвезти многочисленных паломников в Святую землю. Ханнон вначале не соглашался, но затем решил, что вместе с паломниками он отвезет и различные товары из Офира . Наполнив корабль золотом, драгоценными камнями, красным деревом и даже захватив с собой несколько павлинов и обезьян, Ханнон отправился в обратный путь. На верхней палубе находились паломники во главе с самым Ионой, страстно желавшим посетить родные места. В земле обетованной паломников радостно встретил ставший в это время судьей (шофетом) праведный Гедеон. Через 10 лунных месяцев у Рамы родился долгожданный сын. У него был неожиданно большой для младенца рост и вес, а по внешнему виду он почему-то напоминал Равану. Но Рама был до того рад рождению наследника престола, что не обратил внимания на эти мелочи, расцеловал поправившуюся после беременности жену и устроил большой пир. Поэты (кави) пели гимны. в которой повествовалось о взятии царем Рамой при помощи бога Индры 90 укрепленных городов в суровой борьбе с чернокожими варварами Даса. Кришна тоже спел песню на своем языке о верной любви и счастливом супружестве, завершив ее санскритскими словами: -Сатьям эва джайате (Истина всегда побеждает)... ? ? ?